Черта: прогулка по грани. (роман с элементами мистики)

Пролог.

Они смотрели друг на друга; пристально, изучающе, с усмешкой. Светлый и темный, вездесущий и всеобъемлющий – полные противоположности, не имеющие возможности существовать друг без друга. Связанные навечно, но не свыкшиеся.
- Ты не сможешь ничего изменить!
Чернильная глубина зрачков практически полностью поглотила радужку, оставив лишь тоненький ободок, намекающий на омытую дождем голубизну весеннего неба.
- Ошибаешься. Всегда есть варианты.
- Разве?
- А нет?
Они стояли друг напротив друга. Один и другой, похожие и разные, обожающий и любящий, но не приемлющие чувства другого, не имеющие сил признаться.
- Ты не проведешь по грани. Она тонка. Никто не выдержит.
- А ты не столкнешь, не сможешь. – Ехидная усмешка приподняла уголки губ. – Слишком добр.
- Ты тоже, сколько бы не повторял обратное.
- Ха-ха. – Он согнулся пополам от смеха, ухватившись за живот, имитировал приступ скупого веселья. – Ты бредишь!
- Да. Как всегда! Надеюсь! Брежу и знаю. – Его голос, окрашенный вселенской грустью, наполнил последнее слово извечной надеждой, которую, несмотря ни на что, он лелеял в себе, ожидая примирения и понимания.
Услышав это, темный перестал улыбаться - подавился смехом, окунувшись в полыхающее зарево, играющее в глазах собеседника. Их взгляды, скрещиваясь, рубились доказывая превосходство, ластились, стремясь стать ближе, выхватывая и глубин каждого крупицу сомнения и неуверенности в себе, раскапывая слабые места.
- Ты же знаешь, я выиграю.
- Нет.
- Ты всегда позади.
- Бредишь!
- Нет! Моих много, а ты…
- Я? - Лоб избороздили морщины, «дума» залегла между бровей, а на щеках играли ямочки, издевательски подмигивая на гладко выбритых щеках. Смешливые, задорные ямочки, которые почти никто не видел и уж тем более не представлял.
- Смешно?
- Еще бы! Очень!
- И…
- Спорим? Как раньше?
- На что?
- Как всегда?
- Хорошо.
- Грань? Вновь она?
- Да, она. Проведешь, я проиграл.
- Проведу!
- Дерзай, но правила! Помни правила!
- Не дашь забыть, я знаю. Месяц?
- Мало.
- Два?
- Договорились! – Светлый протянул руку – тонкую, белую, и она потерялась в контрасте со смуглой, еще более ласковой и нежной.
- Ты в своем репертуаре.
- Ты тоже.
Они кивнули друг другу со всем соглашаясь, при этом надеясь на провал стоящего напротив, и разошлись, взмахнув разноцветными гривами пестрых волос. И только глаза иссиня-черные полыхнули у каждого собственной искрой – красным пламенем зрачка одного и небесной радужкой другого.
Игра началась…

Глава 1.

- Опя-я-ть, - простонала она, вспарывая шпилькой ни в чем неповинный резиновый коврик под ногами.
Закусившись с дорогой, протекторы шин оставили зигзагообразный след на асфальте, рассказывая всем желающим о вжатой в пол гашетке и экстренном торможении какого-то ненормального автолюбителя.
- Черт!
Тонкие пальцы нырнули в растрепанную ветром гриву волос, стремясь удержать страх и темноту, прокладывающие путь на поверхность. Почему? Кто бы ответил!
Соревнуясь друг с другом «два товарища», одолевающие ее в последнее время, накатывали наперегонки, состязаясь. Кто крепче зацепит, сильнее рванет, кому достанется кусок пожирнее от ее бунтующего разума.
- Дерьмо, - прошептала девушка, желая закричать и понимая, что не выдержит звука своего голоса, уже зная на собственном опыте результат подобного эксперимента.

Взрыв! Атомный! Вторая Хиросима или Чернобыль, только ее личные, полное уничтожение во внутренних масштабах.
Это началось неделю назад. Тамара ехала на работу, опаздывая, выжимала из «двенадцатой» все, что могла, рискуя на поворотах и нарушая правила, за что мысленно просила прощения у «полосатиков», надеясь, что место их дислокации на сегодня окажется подальше от ее отчаянной гонки.

Тот день изначально щеголял паршивостью во всех отношениях. Стоило девушке открыть глаза, как солнечный луч заявил о времени, давно перевалившем за положенные шесть утра. Следом взорвался сотовый, высветив в стройный рядок на дисплее номер начальницы. Коммунальщики лишили освежающего душа, отрубив холодную воду, а загулявшие малолетки – правого бокового зеркала машины, брошенного за ненадобностью на лавочке.
Как говорят, все не слава Богу. Вот именно это «не слава Богу» и стало с тех пор ее девизом, плавно перетекающим изо дня в день.

Она уже поворачивала к офису, когда непонятно откуда взявшаяся слабость навалилась на плечи и размазала картинку реальности, превратив стоянку в размытое пятно. Тамара до сих пор не понимала, как умудрилась тогда припарковаться, не зацепив при этом ни одной иномарки, что проживали вереницы рабочих часов на платной стоянке возле ее конторы. Втиснувшись между Range Rover Sport и Honda CR-V, девушка потеряла остатки адекватности и провалилась в черную яму беспамятства. Вот только яма эта оказалась не пустой, а очень даже наполненной абсолютным бредом, о котором Тамара предпочитала не вспоминать. Да и зачем собственно, если с тех пор подобные приступы стали накатывать на нее с завидным постоянством.
- Нет, нет, нет… - беззвучно повторяла она, впиваясь ногтями в кожу головы, словно боль могла предотвратить падение в вонючую пропасть абсурда. – Не хочу…
Но темнота подкрадывалась все ближе, постепенно обволакивая сознание и утягивая девушку в водоворот ужасающих видений.

***
- Дура! Идиотка! – прорычал мужчина, наблюдая за хвостом «двенашки», опасно вильнувшим перед его носом красными огнями габаритов. – Гонщица, твою мать!
Подрезав еще две машины, водитель Ваз 2112 перестроилась в левый ряд, проигнорировав при этом поворотники и напрочь позабыв о приличиях.
- Кто тебе права выдавал?!
Злость на таких вот «ассов» переполняла оперуполномоченного Надарова, грозя перелиться через край набитой под завязку бутылки с претензиями. Будь его воля, пол страны подписал бы под лишение водительского удостоверения, причем бессрочное. Никаких времяшек и возвратов. Раз и навсегда! А то раздают права направо и налево, за шуршащие купюры и красивые глазки, а порядочные граждане потом мучаются, уворачиваясь от бестолочей вцепившихся в руль, как в игровой джойстик.
- Куда прешь?!
Вторя возмущенному возгласу Надарова, заголосил сигнал клаксона соседней иномарки, когда злополучная «двенашка» без предупреждения рванула вправо и, слетев с трассы, затормозила на обочине.
- Что же это?!
Терпение оперативника лопнуло в тот миг, когда ему пришлось спасаться от Газели, пытавшейся в свою очередь избежать столкновения с чудом российского автопрома, творящего беззаконие. Включив аварийку, он аккуратно припарковался и, хлопнув дверцей, отправился прочищать мозги «обезьяне с гранатой», которую, как предполагал Назаров, следует упечь на пятнадцать суток (как минимум!) за создание аварийной ситуации на дороге.
Пока мужчина шагал вдоль проезжей части, в его голове сформировалась наигневнейшая отповедь, которую он собирался вылить на «тыкву» светловолосой «убийце», примеченную им ранее за рулем взбесившегося автомобиля. Начинался разнос злостным «безмозглая курица», и дальше в том же духе, вплоть до едких упоминаний безответственных родителей, произведших на свет «катастрофу» вселенских масштабов.

Но, как ни кипел оперуполномоченный, как ни готовился явить миру свой праведный гнев, осуществиться его желанию было не суждено. Заглянув в открытое окно усмиренного авто, Надаров растерял весь свой пыл. Маленькая скрюченная фигурка, держащаяся за голову и упирающаяся лбом в рулевое колесо, выбила из него все негодование, пробудив к жизни профессиональные навыки человека привыкшего разбираться в чужих проблемах. А у этой особы – однозначно неприятности.
- С вами все в порядке? – поинтересовался мужчина, скользя взглядом по растрепанным космам, вздрагивающим плечикам и судорожно вцепившимся в волосы рукам. – Вам нужна помощь?
Девушка на его любезное предложение никак не отреагировала, ни жестом, ни взглядом, и Надаров забеспокоился всерьез.
- Скорую вызвать? – предпринял он еще одну попытку завязать разговор, попутно хватаясь за ручку двери. Что-то подсказывало ему, что ответа и в этот раз не последует.
И точно. Членораздельной речи не последовало, если конечно не считать за таковой крупную дрожь, охватившую хрупенькое тельце и тихий стон, сорвавшийся с невидимых Надарову губ девушки.
- Вот хрень! – ругнулся мужчина, рванув на себя дверцу и ныряя в салон.
Подхватив бьющееся в конвульсиях тело подмышки, оперативник вытащил девушку с водительского сидения и попытался поставить ее на ноги, уже догадываясь, что затея изначально дурацкая. В таком состоянии ни один человек не сможет принять вертикальное положение, так что горе-спасателю пришлось подхватить страдалицу на руки, пока она не осела в придорожную жижу, оставшуюся от вчерашнего ливня.
- Дерьмо. – брякнул мужчина себе под нос, спеша к своему седану, чтобы пристроить ношу. Трехдверная «двенашка» девушки не способствовала принятию ею горизонтального положения. При всем желании Надаров не смог бы впихнуть безвольное тело на заднее сидение купешки.

Изловчившись, мужчина умудрился открыть дверь, не выпуская бедняжку из объятий, и с максимальной осторожностью пристроить на кожаных чехлах. За все это время девушка не издала ни звука, и только руки ее, выпустив волосы, повисли перебитыми плетьми.
С каждой минутой, привычному ко многому оперативнику, становилось все страшнее. Закатившиеся глаза и судороги могли означать все что угодно, а в медицине Надаров не силен. Не сводя глаз с девушки, мужчина нашарил на пассажирском сидении сотовый, небрежно валяющийся рядом с пачкой сигарет и «сникерсом», припасенным в качестве походного завтрака, и набрал номер экстренной. После третьего гудка ему ответил монотонный голос сотрудницы.

- Станция скорой медицинской…
- Оперуполномоченный Ленинского РОВД Надаров Руслан Зарипович, – перебил мужчина, пользуясь служебным положением. – Неотложку. Срочно. Советская, двенадцать. – Его взгляд скользнул по зданию Пенсионного фонда, красующемуся яркой адресной табличкой. – Девушка. Лет двадцать – двадцать пять. Без сознания. Приступ. Судороги. Кожный покров синеет, глазные яблоки… – докладывал он диспетчеру, когда больная застонала и, ухватив Надарова за руку, хрипло выдавила:
- Не надо скорую. - От неожиданности мужчина опустил телефон, так и не закончив фразу.
Проглотив комок внезапности, застрявший в горле, Надаров посмотрел на свою подопечную, еще мгновенье назад соревновавшуюся за звание «умирающей», а сейчас смотрящую на него ясными умоляющими глазами. Странными, надо сказать глазами. Таких Руслан Зарипович не встречал за всю свою богатую на сюрпризы жизнь. Зрачок, светло карий, даже медовый у верхнего века, становился серо-зеленым к нижнему, а еще по нему были разбросаны золотистые искорки. Надаров даже моргнул несколько раз, стремясь избавиться от наваждения – не помогло.
- Что за… - начал он, но запнулся на полуслове, так как девушка еще раз моляще произнесла: «Пожалуйста», - и с тяжелым вздохом закрыла глаза.
- Дьявол, - ругнулся оперативник, поднимая трубку к уху, где безликий голос повторял: «Повторите еще раз, связь плохая».

Заставляя себе дышать глубоко и размеренно, Тамара прислушивалась к словам мужчины, извиняющегося за ложный вызов. Тошнотворное ощущение загнанности постепенно покидало тело и душу, вместе с ужасающими видениями, посещающими ее в минуты подобного беспамятства. Конечно, приравнять ее состояние к беспамятству можно лишь с большой натяжной, но все же девушка предпочитала думать об этих приступах именно в таком ключе. Как-то не хотелось признаваться даже самой себе, что постепенно сходит с ума.
- Может воды? – неуверенный голос заставил ее отвлечься от грустных мыслей.
- Да, можно, – согласилась девушка, горло которой пересохло и сжималось от жажды.
Пока мужчина возился с пробкой, спуская газы какой-то шипучки, Тамара решилась задать интересующие ее вопросы.
- Где я? Что случилось?
Во время приступов девушка полностью теряла связь с реальностью, и сейчас не имела ни малейшего представления, что произошло. Ее последним воспоминанием был вой автомобильной сирены, когда темнота уже владела ее разумом.
- Я разбилась?
- Хм… Нет. Не успели.
Благодетель всунул ей в руку пластиковую бутылку, и девушке пришлось открыть глаза, чтобы приподняться и сделать глоток. А так не хотелось. Первые полчаса после «этого» смотреть на что-нибудь было сущим мучением. Малейший свет казался направленным лучом киловаттного прожектора, вызывая резь и слезы.
- Спасибо, - поблагодарила она. – Минералка – самое то.
- Не за что, – отозвался мужчина, выбираясь из машины. – Я сейчас вернусь.

хм... а ты маня затейница)) отказываюсь что-либо говорить, пока не увижу еще пару глав... просто интересно, что же такое происходило с гонщией...

и вот еще. возьму на себя смелость...

Цитата :

на гладко выбритых щеках.

ну ты в прологе пишешь о чем-то сверхъестественном, и тут такое земное. просто лично как-то не представляется, чтобы описанные ранее, такие неземеные представители света и тьмы во плоти брились... может что-то "на не видавших растительности щеках" или просто гладких лоснящихся щеках... но без бритвы...
но это сугубо мое мнение

Цитата :

хм... а ты маня затейница))

Ну что ты, Жень. Даже не думала))) в затейницы-то.

Цитата :

и вот еще. возьму на себя смелость...

А вот за эт спасибо... не подумала об этом, а ты права.. не стоит про бритье.

Цитата :

Ну что ты, Жень. Даже не думала))) в затейницы-то.

хех... тьфу ты ну ты... не затейница. настоящая писательница!!! пиши исчо.

Цитата :

хех... тьфу ты ну ты...

Ага.. марательница...

Глава 2.

- Ты идиот, Надаров! – вслух обласкал себя оперативник, плюхнувшись на шаткий стул в кабинете Управления. Удивленные взгляды, которыми одарили его сослуживцы, не имели для Руслана никакого значения. Не привыкать, в конце концов. Все они частенько награждают себя «лестными» эпитетами, сотворив очередную «плановую» глупость. Также как он полчаса назад.
Мужчина в раздражении потер лоб, пытаясь объяснить себе, какого хрена он ее отпустил?! Разрешил сесть за руль и уехать? Как такое вообще могло произойти?

***
Оставив девушку в своем автомобиле, оперуполномоченный отправился к ее транспортному средству, планируя перегнать «двенашку» на стоянку пенсионного фонда, а затем отвезти пострадавшую домой, как минимум, а еще лучше в приемное отделение ближайшей больницы, чтобы ее осмотрели квалифицированные специалисты. Все же припадок за рулем – дело нешуточное. Так и самой убиться можно и еще кому-нибудь дорогу прямиком на тот свет проложить – по прямой, как говорится. Так что, со свойственной ему методичностью, мужчина принялся за воплощение в жизнь разработанной стратегии, вот только справился он лишь с первой ее частью, до второго шага дело не дошло. Все, что ему удалось, это перегнать двенадцатую, а дальше благие намерения Надарова разбились о непрошибаемость одной маленькой, но очень упертой особы, которая имела свой собственный взгляд на вещи.
Вернувшись со стоянки, Руслан забросил сумку девушки на сидение и уже приготовился устроиться сам, когда увидел, что его подопечная выбирается из автомобиля.
- Что вы делаете? – возмущению оперативника не было предела. Он тут из кожи вон лезет, а она уходить надумала!
- М-м-м… На работу собираюсь, - растерянно пробормотала девушка, замерев возле машины, испуганная его гневным окриком.
- Какую работы? Вам в больницу надо!
- Не надо мне ни в какую больницу. – Теперь в ее голосе сквозила убежденность, хотя по щекам разлилась краска смущения, а взор, зацепившись за обивку, изучал пятнышко возле дверной ручки. – Со мной все в порядке!
- Да что вы говорите?! – Надаров даже руки в боки упер, как базарная баба – для «солидности». – А кто тут пять минут назад чуть «бойню» на дороге не организовал? Убьетесь ведь!

Тамара расстроено потупила взор, признавая резонность подобного заявления. Она и сама все время боялась, что когда-нибудь помутнение рассудка накроет ее в самый неподходящий момент, но если честно, думала чаще про работу, нежели про дорогу. Ее до дрожи в коленях страшила реакция начальника, если она как подкошенная рухнет к его ногам.

- Я аккуратно, - уже не столь уверенно продолжила девушка, взглянув на «обвинителя».
Сейчас, когда зрение практически восстановилось, Тамара смогла разглядеть заботившегося о ней мужчину. Высокий брюнет, частый гость спортзала, если исходить из телосложения, с упрямым подбородком, заявляющим о твердости характера, и колкими голубыми глазами, которые в данный момент переполняло негодование.
- Хм… правда, – пискнула девушка, растерявшись от осуждения, написанного на лице мужчины, и послала ему умоляющий взгляд.

И тут Надарова подкосило. Сам себе не веря, он смотрел в светло-карие чуть прищуренные глаза девушки и пытался осмыслить увиденное. Руслан всегда считал себя человеком логичным, не подверженным галлюцинациям, видениям и скоропалительным выводам. Он отчетливо помнил собственное изумление, когда впервые заглянул в распахнувшиеся после приступа глаза девушки. Помнил их необычный окрас, и сейчас пребывал в определенном ступоре от того, что зрение подвело его, подшутило.
- Очень, очень аккуратно.
Тамара мелкими шажками подобралась к водительскому сидению, чувствуя на себе прожигающий взгляд, не понимая, отчего его обладатель выглядит таким ошарашенным. Подхватив свою сумочку, девушка еще разок заклинающе глянула на мужчину и поспешила ретироваться, сама не понимая куда, но подальше. Не нравилось ей его состояние. Странное какое-то состояние! И он тоже странный!

***
- Законченный идиот! – Руслан в раздражении саданул кулаком по столу. – Наблюдать, как она убегает, и не остановить!
- Эй? Ты чего? – мужчина даже не заметил, что говорит вслух и все присутствующие смотрят на него недоуменно по меньшей мере. – Неприятности?
- А-а-а, - отмахнулся Надаров. Обсуждать то, как он лоханулся, не хотелось.
- Как знаешь! – Денис, подсевший было рядом, пожал плечами. – Не хочешь, не говори.
- Не хочу!
Три оперативника и два стажера, мгновенно отреагировав на недовольный рык Надарова, уткнулись в бумаги, демонстрируя чрезвычайную занятость. Руслан также схватился за папку, но отбросил ее уже через мгновенье, не найдя в себе сил, настроиться на работу.
- Чертова девчонка! - пробурчал он себе под нос, все еще мысленно наблюдая, как маленькая гонщица улепетывает от него со всех ног.

***
Прокрадываясь в офис, Тамара молила только об одном, чтобы Виктор Семенович еще не вернулся со встречи с заказчиком. Намечался новый проект, в котором ее начальник был очень, очень заинтересован, так как благодаря ему их небольшая в общем-то организация, могла прославиться и попасть в тройку лидеров среди реставраторских контор города. Заманчивая перспектива для каждого из сотрудников, особенно для техников и мастеров, и пусть сама Тамара не относилась к категории непосредственных исполнителей, но и на помощнице руководителя повышение статуса компании должно сказаться в сторону роста хотя бы заработной платы.

Семеныч, как за глаза ласково «крыли» руководителя все подчиненные, являлся крайне целеустремленным человеком. Создал собственный бизнес практически из ничего: так, «картинки малевал на паперти» - судачили о нем в желтой прессе. Может, когда-то и малевал, хотя сама девушка в этом сильно сомневалась, зато теперь железной рукой управлял персоналом «Пандеума», строя широкий путь в светлое будущее для всех своих ребятишек.
Ребятишки – реставраторы всех мастей и направлений, слетались к Виктору Семеновичу из-за парт художественных школ, техникумов и подпольных мастерских, в надежде найти применение своему таланту и знаниям. Корягин всех принимал, досконально изучал потенциал предполагаемого сотрудника и если тот его устраивал, оставлял под своим покровительством. Тамара тоже попала в эту «детсадовскую группу» самородков и даже стала жемчужиной коллекции, только как абсолютно незаменимая «третья рука» и «вторая голова», которая всегда все знает и помнит, в отличие от самого владельца «Пандеума».

Проскользнув в пустой кабинет директора, Тамара первым делом бросилась к зеркалу. Макияж она поправила еще в машине, когда нашла ее на стоянке, а вот на счет одежды оставались вопросы. Мало ли что! Оглядев себя с головы до ног, девушка с облегчением вздохнула – на коленях не ползала, на пятую точку не приземлялась. Юбка с блузой в полном порядке, может не такие идеальные, как перед выходом на работу, но в целом сойдет. Еще раз поправив широкий пояс на талии, девушка выплыла в приемную, где уже материализовалась отсутствовавшая ранее секретарь.
- Лана. – Тамара снисходительно кивнула продавшей ранее девушке. – Виктор Семенович звонил?
- Нет, Тамара Александровна. Тишина, – оттараторила «испуганная» секретарша, расслабившаяся на время отсутствия руководства.
- Вот и ладненько! – напускная суровость тут же покинула Тамару.

Вообще-то они частенько разыгрывали похожий спектакль, особенно при Семеныче, что-то типа дани уважения, хотя самого Корягина не назовешь приверженцем строгой дисциплины. Для этого у него была Марка, она же Тамара Александровна в случае необходимости.
- Что нового? – «третья рука» мешком приземлилась на стул, отчего-то чувствуя физическую и эмоциональную слабость, будто ее измутузили и измочалили одновременно. – Сашкина команда вернулась?
- Нет пока. Звонил сегодня, «насяльника» хотел, - спародировала Лана персонаж Галустяна, причем настолько удачно, что обе девушки покатились со смеху.
- И-и-и… - выдавила Тамара, держась за живот, когда приступ веселья утих.
- Что-то там не заладилось. – Ланка выудила пилку из-под клавиатуры и принялась за ликвидацию зазубрины на ногте большого пальца, да так остервенело, что Тамара еле удержалась от нового приступа веселия. – Как их там... Батюшка? Игумен? Патриарх? Ай, блин! Короче с фреской не то. Подправить надо, - не смотря на собеседницу, разглагольствовала секретарша. – В лучшем случае через неделю прибудут, а может и позже. Там этот… новенький какой-то им мозг проедает. Все неправильно сделали говорит. – Иллария (в мамочку) мельком глянула на собеседницу, сдувая белую пыль со стола. - Ну, так Сашка сказал.
- Понятно, - протянула Тамара, обдумывая с каким соусом подать эту новость Семенычу, который явно не обрадуется. Введенский монастырь – первый в списке его проектов. Любимое детище практически.
- Еще Ритка прибегала, - продолжала тараторить Лана, словно пыталась наверстать упущенное за те два дня, которые Тамара не появлялась на работе, естественно с разрешения руководства. – Говорит, что картина с этим… пейзажем кажется, восстановлению не подлежит.
- Какая картина?
- Та, что собака погрызла.
- Ох ты! Редькина?! – Тамара даже привстала.
- Ага, этого с администрации. Ритка считает… - девушка споткнулась и, помотав головой, продолжила. - Что я тебе рассказываю, на вот. – Порывшись в кипе документов, Лана достала потрепанную папку со штампом отдела реставрации художественных произведений и вручила Тамаре. – Все равно тебе придется Его величество радовать, изучай.
- Стоп! Ты представляешь, что будет, если мы не выполним заказ Редькина?! – взвилась Тамара, принимая папку.
- Не, а что? – без доли интереса поинтересовалась Лана, высматривая что-то на мониторе.
- Нас в порошок сотрут!
- Да?
- Да! – помощник руководителя вскочила на ноги и, напоминая маленький торнадо, устроила марш-бросок по приемной. – Семеныч всех в порошок сотрет! И тебя тоже. – Злополучный отчет приземлился на стул, так и не похваставшись содержимым.

Иногда Тамара завидовала недалекости своей подруги. Ланке всегда все по барабану. Она искренне верила, что в ее гавань ни один шторм не проберется, пусть даже насланный всесильной рукой руководства.
- И что? – все также безразлично под размеренное царапанье ногтевой шлифовки.
- Лан! Ты спятила? – Тамара даже задохнулась от возмущения. – Редькин – министр экономразвития. Прижмут нас!
- Вот Ритке и скажи. Я-то чего?! – невозмутимо отозвалась Иллария. – Мое дело на звонки отвечать и корреспонденцию принимать. Вот кстати, еще одно письмо поступило,– отбросив маникюрный инструмент в сторону, Лана схватилась за мышку. – От…
- Мара! – гневный оклик и протестующий «вопль» дверных петель, заставили обеих подпрыгнуть и повернуться на голос. – В кабинет!
- Мамочка, - услышала Тамара писк подруги, спеша за широко шагающим мужчиной, выражение лица которого не предвещало ничего хорошего.

ого! уже вторую написала! ну ты маладца. ща гляну))))

Цитата :

ого! уже вторую написала! ну ты маладца. ща гляну))))

Еще 20 в запасе) если вдруг понравится

гыыы))) ну давай, выкладывай потихоньку. а я сейчас с делами разделаюсь и буду потихоньку читать)) но ты учит - я читатель специфический))) пока у тя все динамично. хорошо...
но вот смотри...

Цитата :

«крыли»

а рядом

Цитата :

«картинки малевал на паперти»

кажется, стилистическая погрешность...

Цитата :

спародировала Лана персонаж Галустяна

вот представь - станешь ты известной писательницей. твои книги будут читать лет сто спустя. тогда, когда никто и понятия не будет иметь кто такой галустян. вот и будут терзаться догадками... я бы заменила фамилию на "всем известный персонаж популярного скетч-шоу".ле
* ты главное не подумай, чего, я не специально. просто дебильная черта. но а вообще, ты хорошо пишешь. и у тебя есть свой стиль. а это главное.

Ой,новенькое!!!!Интересненькое!!!Согласна с Мадам,у тебя свой стиль!
А меня вот слово одно заинтересовало:

Цитата :

Закусившись с дорогой

- это как?

Мадам, привет.

Цитата :

но вот смотри...

Жень, я пишу, как пишется. В стилистических погрешностях особо не разбираюсь, хотя надо бы, так что такого плана "ошибок" будет много я думаю. Да и править написанное у меня не очень получается... зацикливаюсь на том, что уже есть. Вот такая беда... Поэтому я всегда благодарна за указания на огрехи.

Лиди! Привет))

Цитата :

Цитата:
Закусившись с дорогой


- это как?

Для меня это значило нечто вроде... сцепились с асфальтом

Глава 3.

- Нет. Вы не понимаете. – Молодой послушник говорил тихо, но с таким чувством, что присутствующим казалось – он кричит. – Цвет. Вы не передаете этим цвет. – Парень отобрал у мастерового тонкую кисть, которую тот по давней привычке крутил в руках и указал на стену. – Вот. Смотрите. Это не голубой.
Четыре человека смотрели на будущего монаха с недоумением и осуждением. Их взгляды так и кричали: «Не мешай нам делать свою работу», - но это не помогало. Юный насельник твердо стоял на своем.
- Это небесный. Истинно небесный, не синий, не голубой, не бирюзовый. Видите?
- Ты-то откуда знаешь?

Александр Станиславович Петраховский уже даже не говорил, он «скрипел» не хуже старой калоши доведенный до ручки этим мальцом, возомнившим себя новоявленный Рублевым. Если бы «мистер всезнайка» имел хоть какое-то художественно образование, Петраховский понял бы, возможно прислушался даже, так нет, выступает на чистейшем энтузиазме, просто потому, что считает себя правым. А это уже перебор!
Группа Петраховского должна была отбыть домой еще вчера утром, так как возложенные на нее работы подошли к концу, а тут этот, свалившийся на их головы. Настоятель в восторге, монахи разве что в ножки не кланяются, а это «чудо» сбивает всех с толку своими нелепыми претензиями.

- Что сам восстанавливать не взялся, раз умный такой?
Послушник с искренним изумлением воззрился на Александра. «Праведные» зеленые глаза, наполненные неприкрытым недоумением, пробирали до самого сердца - такие искренние, наивно-мудрые, убеждающие. Петраховский расстроено вздохнул. «Ни хрена не поможет», - мелькнула шальная мысль, за которую он тут же испросил прощения у всех известных богов.
- Хорошо, объясни нормально, каким ты его видишь? – мужчина указал на подковообразное арочное перекрытие, где находилась раздражающая взгляд рясофора фреска, готовый вознести молитву кому угодно, лишь бы этот «живописец» оставил его в покое.
Новоначальный открыл было рот, чтобы облечь свои мысли в словесную конструкцию, но его остановило тихое эхо приближающихся шагов.
- Брат Святослав.

Одним обращением наместник Свято-Введенского монастыря заставил послушника закрыть рот и смиренно склонить голову. Александр чуть было не запрыгал от радости, как малое дитя, но сдержался и, сложив руки крестообразным ковшиком – правую поверх левой, склонил голову перед отцом Михаилом. Получив благословение, мирянин поцеловал «невидимую руку Господню» и посмотрел на своего спасителя с истинно братской любовью.
Еще утром, перед тем как придти в обитель монашествующих, Петраховский с остервенением терзал сотовый в надежде дозвониться до руководства и попросить, чтобы Семеныч связался с архимандритом, с которым был очень дружен, и разрешил недоразумение, свалившееся на плечи Александра. Но Корягина не оказалось на месте, Марка тоже трубку не брала, а от Ланы ничего путного он добиться не смог, и принялся мысленно заказывал себе гроб с бархатной подстилкой, когда юный насельник, завидев их приближение, ринулся в атаку. Сейчас же Петраховский испытывал такое неимоверное облегчение при виде наместника, что даже присутствие послушника его не раздражало, а скорее радовало, особенно кроткая покорность последнего.

- Александр Станиславович, - глубокий голос отца Михаила «осеняющим перстом» прошелся по всем собравшимся. – От имени братии примите мою искреннюю благодарность за проделанную работу. Это большой труд, и он воздастся вам…
Дальше Петраховский уже не слушал. Все его помыслы устремились домой – к Таньке и маленькой Иришке, которых он не видел уже несколько недель.

***
Закрывая за собой дверь в кабинет начальника, Тамара с удивлением уставилась на спину Семеныча, застывшего возле стола. Давненько она не видела его в таком состоянии.
- Что-то случилось? – ступая по мягкому ковролину, скрадывающему цоканье шпильки, девушка приблизилась к руководителю. – Что-то серьезное? – тоненькая ручка легла на крепкое мужское плечо в качестве успокоительного средства.
Их отношения, с глазу на глаз, давно были лишены формальностей. «Вторая голова Пандеума» по совместительству являлась другом семейства Корягиных и даже носила почетное звание крестной матери младшенького из них.
- Виктор?
Тамара не знала, что и думать. Уравновешенный, крайне редко выходящий из себя Семеныч, испугал девушку до чертиков своим поведением. Про выражение лица она вообще молчала. Сурово сдвинутые брови, лихорадочный блеск глаз, побелевшие губы – не к добру это.
- Встреча сорвалась? – закинула удочку девушка, находя единственное разумное объяснение состоянию руководителя в провалившемся проекте.
- Нет, - ответил мужчина, и это было удивительно. Других идей у Тамары не нашлось.
- А что тогда?
- Мне придется уехать в командировку. – Голос начальника звучал глухо. От злости не осталось и следа, зато в нем появилась какая-то обреченность.
Тамара мысленно пролистала ежедневник руководителя, отпечатанный в памяти по датам и часам на месяц вперед, и не нашла никакого упоминания о планируемых поездках. Странно!
- Куда? – девушка обошла вокруг стола и, закрыв Семенычу панорамный вид из окна, потребовала объяснений. – Нет у тебя никаких командировок. Куда собрался?
Тамара ждала ответа и боялась услышать его. Только одно обстоятельство могло нарушить планы Виктора и внести изменения в намеченный график работы, а девушка совсем не хотела, чтобы это случилось.
- Вить?

Корягин был для нее не просто работодателем, оценившим аналитический склад ума молодой выпускницы, не только другом, вместе с которым они смотрели хоккей и пили пиво. Он стал для нее отцом, которого Тамара потеряла еще в двенадцать лет, и которого ей так не хватало по жизни. Сорокадвухлетний Виктор Семенович пригрел растерянную краснодипломницу, выпущенную политехом в жестокий мир трудоустройства, на своей груди, позволив ей реализоваться в жизни, вырасти и поверить в себя.

- Из клиники звонили, - опустошенно ответил мужчина, повесив голову, и сердце девушки оборвалось.
Никто не знал, кроме нее. Именно Тамара заметила, как начальник, бледнея, хватается за грудь, именно она уговорила Виктора записаться на обследование и скрывала его местонахождение от Зои. Корягин не хотел волновать жену раньше времени, и девушке пришлось согласиться на условия руководителя, ведь в противном случае Семеныч отказывался идти к врачу. Вот почему сама Тамара боялась, что видения накроют ее в присутствии начальника. У того своих проблем по горло, чтобы еще с ее неприятностями разбираться.
- Что сказали?
- На двадцать пятое. Какие-то дополнительные анализы.
- И? Зачем горячку пороть? – Девушка постаралась придать голосу максимум уверенности. – Еще ничего не ясно. Незачем так расстраиваться, - говорила она, вовсе не чувствуя того оптимизма, который пыталась продемонстрировать. – Все еще может быть хорошо!
Корягин одарил ее скептическим взглядом, но промолчал.
- Вот увидишь!
Проигнорировав последнее заявление помощницы, Семеныч отжал кнопку внутренней связи, которой уже с минуту подмигивал телефон.
- Да, Лана.
- Танишевский на двенадцать часов, - сообщила секретарь бодрым голосом.
- Хорошо. Пару минут и впускай. – Виктор устало взъерошил волосы, словно пытался вернуть себя в нужное русло. – Да, Лана. Кофе, пожалуйста, принеси.
- Хорошо, Виктор Семенович. – Девушка еще говорила, а Корягин уже отключил громкую связь и посмотрел на Тамару.
- Какие новости?

***
Домой Тамара возвращалась в отвратительном настроении – злая, уставшая, расстроенная, и даже прохлада летнего вечера не могла этого изменить. Вот что значит - день не удался! Как начинался, так и закончился - неприятностью.
Проведя с Корягиным несколько встреч, разобравшись с текучкой, накопившейся за два дня ее отсутствия, девушка уже под вечер вспомнила о злополучном отчете реставраторов, забытом на стуле у секретаря. Не желая сваливать на Семеныча еще и это, Тамара приказала Ланке молчать и отправилась разыскивать Риту. Вот только до разговора с сотрудницей дело не дошло. Второй раз за день девушка была захвачена в плен видениями, окунающими ее в грязь, оставляющими на душе поганую слякоть насилия, и просидела в подсобке несколько часов, где по счастливой случайности успела укрыться от посторонних глаз. Когда же она смогла добраться до стоянки под недовольное ворчание сторожа и постоянные извинения с ее стороны, «двенашка» уже скучала в гордом одиночестве, а солнце давно скрылось за горизонтом.

- Это ни в какие ворота не лезет! – пожаловалась девушка своему отражению в зеркале заднего вида, ожидая, пока красный сигнал светофора сменится на зеленый. – Два раза подряд! А дальше что? С утра до вечера?
Она помнила морщинку, залегшую между нахмуренных бровей, темные тени под глазами, серо-желтый зрачок. Такой девушка предстала пред собой, когда приводила внешность в порядок после вынужденной отсидки в подсобном помещении.
И это пугало. Приводило в ужас! Тамара не знала, как быть, что делать, как бороться с этим. Вариант сходить на прием к психоаналитику она пока отметала, не могла представить, как будет рассказывать незнакомому человеку о своих кошмарах. Ладно кошмары, если бы это были просто «страшилки» она бы давно решилась, так нет, ее видения носили очень специфический характер – глубоко личностный. Девушка просто не представляла, откуда в ее голове появились подобные фантазии. Чтобы она вела себя так в реальности?! Ни за что и никогда! И, тем не менее, в моменты временного помутнения рассудка воображение подкидывало ей крайне непристойные образы с ее участием.

- Наверно я скрытая извращенка, - удрученно пробормотала Тамара, на автомате заправляя прядь волос за ухо.
Погрузившись в тягостные думы, девушка забыла, что находится за рулем, за что поплатилась, и была выдернута из размышлений яростным гудком пристроившегося за ней автомобиля. Чертыхнувшись, Тамара включила первую и со свистом сорвалась с места, спеша скрыться от всех за стенами своей квартиры, где можно будет спокойно, без свидетелей, окунуться в жалость к самой себе.

Цитата :

сцепились с асфальтом

тут есть устоявшее вся выражение - "поцеловавшись с асфальтом (или дорогой - уже не помню как там правильно)")))) мне кажется когда "слились с дорогой во французском поцелуе" - это значит машине совсем кранты)))

Цитата :

"слились с дорогой во французском поцелуе"

- какооооое воображение у сказавшего такое!!!!!!!!!!!Прикольно!!!!
Что ж там Тамара видит?Какие такие извращения?

Цитата :

Цитата:
сцепились с асфальтом

Вот смотрите. Когда машина просто едет, то на асфальте не остается следов от колес.
Здесь же я говорится о том, что сцепление шин с асфальтом было настолько велико, что остались следы.

Цитата :

Закусившись с дорогой, протекторы шин оставили зигзагообразный след на асфальте, рассказывая всем желающим о вжатой в пол гашетке и экстренном торможении какого-то ненормального автолюбителя.

не?

Само предложение - нормально,но меня именно это слово как-то ... покоробило... Такое ощущение,что дорога закусила машиной..)))))))

да не. Мань - не заморачивайся))) все нормуль - слово несет правильную смысловую нагрузку. давай дальше кидай что там с синеющей девушкой))

Глава 4.

- Почему, если зовешь ты, мы обязательно встречаемся в этой дыре? – скривился он, окидывая брезгливым взглядом окружающее его пространство. – Пустовато, не находишь?
- Ну, конечно. Ты бы предпочел стриптиз-клуб, - сыронизировал другой, чем вызвал довольную улыбку у оппонента.
- Все лучше. Хоть есть на что посмотреть.
- Еще бы. Твои любимые «тела». – Еще одна удовлетворенная усмешка.
- Красивые тела, забыл добавить, - уточнил первый, демонстративно облизав губы.
- Ты гадок.
- Святоша.
- Ладно. Хватит. Поздоровались уже.
- Точно.
- Насколько я знаю, выбор сделан!
- Доложили, - он потер руки с видом азартного игрока. – Или сам лично шпионил?
- Хм… Основное занятие.
Каждый из них в «душе» посмеивался, довольный словесной перепалкой. Они частенько сходились на поле эрудированности и быстроты реакции, но так и не решили, на чьей стороне перевес, подозревая при этом, что до скончания времен зависли на одном уровне - равновесия.
- Так и понял. «Всевидящее око»?
- А ты «Длинная рука», что ли?
- Вероятно.

Они практически всегда соглашались друг с другом, понимая, что, лишившись противоположности, зачахнут от скуки и бездействия. Что бы ни говорили, как ни считали многие другие, их всегда двое, равных, никто не преобладает и никогда не будет преобладать. Таков закон: глупый, абсурдный, но нерушимый.
- К игре. Ты прав, выбор сделан.
- Она ничего.
- Естественно. Плохих не имеем.
- Точно. Как же я забыл?!
- Забыл? – очередная шутка, понятная только им.
- Значит, уверен?
- Абсолютно.
- Хорошо. Принимаю твой выбор. Но ты помнишь, всегда могу включить в игру еще одно действующее лицо?
- Конечно. С нетерпением жду это «препятствие».
- Считай, что получил. – Его глаза загадочно блеснули, хвалясь известным пока лишь ему.
- А-а-а, секретничаешь? – «вспышка» голубоватого блеска в чернильной пропасти глаз не осталась незамеченной.
- Также как и ты, - он подмигнул, раззадоривая.
- Если ты про шефа, - мгновенно отреагировал противник, - то он уже вне игры.
- Тоже мне новость, - скучающе с подначкой, - ты его еще до начала выводить стал, а я позаботился, чтобы не навсегда.
- Ай, как скажешь. Он мне не важен, - отмахнулся собеседник, по сути, и не задетый вовсе вмешательством в его дела.

Они оба уже достаточно давно перешагнули стадию взаимных упреков и выяснения отношений. Уже не было столкновений на фоне стремления к превосходству, уже стала неинтересна «хорошая» битва и роль полководца, все это давно кануло в Лету и там останется.
- Еще разок по срокам. Два месяца, так?
- В прошлый раз договорились же, - он даже удивился, что эта тема вновь поднята, и ответил скорее утвердительно, чем вопрошая.
- Тогда все.
Они кивнули, в равной мере довольные переходом на следующий уровень, и собрались расходиться, но прежде чем расстаться, один крикнул другому:
- Моя очередь выбирать место! – и исчез, оставив после себя эхо ехидного хохота.
- Только не бар, - ответил второй в пустоту, прекрасно зная, что будет услышан.

***
- Кис-кис-кис, иди сюда, - Тамара заглянула под кровать, но и там кошки не оказалось. – Где же ты? – расстроено вздохнула девушка.
Вчера вечером Джун устроила ей целое представление с воем, шипением и «порханием» по занавескам, а потом затаилась, и вот уже почти десять часов не казала носа. Как заботливая хозяйка, пусть и взбесившегося животного, девушка очень переживала. Вообще-то Джун всегда была ласковым созданием, постоянно липла к ногам и требовала, чтобы ей уделили внимание, почесали за ушком или погладили нежную белую шерстку. Именно поэтому беспокойство из-за пропавшей кошки съедало Тамару изнутри. Вдруг у нее что-то болит? Ведь не просто так эта ласкуша сходит с ума и пытается выцарапать глаза той, кто ее кормит.

- Джун, маленькая, вылезай, - вновь позвала девушка, заглядывая в ванную, где проказница частенько устраивала себе гнездышко в коробе с грязным бельем. – Кис-кис-кис. – Безрезультатно. Кошка даже голос подать отказывалась. – Ладно, как знаешь.
Тамара вернулась на кухню и, достав пакетик «кошачьей радости», наполнила миску. Несмотря на бойкот оставить без обеда свою любимицу она не могла. Джун всегда была ее светлым пятнышком. Помогала и поддерживала в темные моменты жизни. Три года назад девушка подобрала ее на улице. Маленьким мокрым комочком, вцепившимся в пальто, принесла домой. Отмыла, высушила и подружилась. С тех пор кошка неизменно платила девушке благодарностью за заботу, а теперь это.

- Ухожу, - крикнула Тамара в дверях, все еще надеясь, что Джун появится, но нет, проказница затерялась где-то в недрах квартиры. – Ритуал прощания отменяется, - констатировала девушка, вглядываясь в пустой коридор.
Кошка всегда провожала хозяйку на работу, да и вообще по утрам ходила за ней хвостиком, видимо набираясь общения на целый день одиночества ожидающий впереди. Перед выходом Тамара неизменно гладила ее, получая в замен довольное мурчание и заряд положительных эмоций.
- Пока, - на прощание сказала девушка, прежде чем закрыть дверь и окунуться в новый трудовой день.
До работы она добралась очень быстро по меркам утреннего ажиотажа, с выстроившимися во все стороны колоннами автомобилей, а там ее уже поджидал Корягин.
- Явилась, и всего-то на пять минут опоздала, - беззлобно подтрунивал Семеныч над помощницей, протягивая ей пакет документов.
- Я сегодня «мисс пунктуальность» практически, - в тон ему ответила девушка, разглядывая папку. – Это что?
- Нужно в «картинку» отвезти. Директору. Пусть посмотрит и подпишет, если все устраивает.
- Ясно, - Тамара усмехнулась. – Сегодня я в роли посыльного.
- Придется, - ничуть не смущаясь, заявил Виктор. – Я тоже не всегда начальник.
- Так я и не спорю.
Девушка прекрасно знала, что в случае необходимости Корягин сам берется за «лопату» творчества, и машет ей с заметным энтузиазмом.
- Кофе угостишь? – Она еще говорила, а Семеныч уже давал задание секретарю.

***

Надаров спешил. Время без пяти, а к одиннадцати ему позарез нужно быть в конторе, и километровая пробка в этот график никак не укладывалась. Не укладывалась, но была. Уже черт знает сколько, он ехал со скоростью объевшейся черепахи и сдвинулся только на один квартал, а впереди еще четыре, которые предстоит преодолеть.
- Дьявол! – мужчина зло «приласкал» руль, вымещая скопившееся раздражение. – Всегда так!
Мало того, что последние два дня у него все из рук валится, а теперь еще и это. Такую встречу сорвать. Оперативник был недоволен, крайне недоволен захлестнувшими его обстоятельствами.
- Давай же!

Надаров вдавил клаксон, сигнализируя впереди идущей машине, чтобы не пропускала наглеца, лезущего по встречке. Но тот не послушался, и зеленая «двенашка» засунула нос в ряд, приготовившись юркнуть в поток и отодвинуть тем самым Руслана от желанной цели еще на четыре с лишним метра.
- Придурок, - рыкнул служитель закона, мечтая добраться до водителя иномарки и придушить собственными руками. – Так мы до вечера стоять будем!
Догадываясь, что застрял надолго, оперативник вернул рычаг коробки передач на нейтралку и отпустил сцепление. Его режущий взгляд уперся в багажник хетчбека, словно намеревался просверлить в нем дыру и вонзиться в сидящего за рулем.
Когда от дорожного «паразита» остался виден лишь маленький кусочек, в голове оперуполномоченного что-то щелкнуло и выдало образ умоляющих медовых глаз, которые преследовали его вторые сутки. Руслан даже вперед подался, будто это могло помочь ему добраться до водительского сидения ВАЗ 2112.

- Вот чертовка, - Руслан сам не понял, как на губах появилась улыбка, но вынужден был признать, что жаждет еще раз увидеть свою недавнюю подопечную. – Точно она. И опять ищет неприятностей!
Имей Надаров сейчас такую возможность, он бы положил девушку поперек колен и отходил хорошенько по одному известному месту за безрассудное поведение, но это, ни в коей мере, не умаляло его желания видеть ее рядом.

Потеряв «двенашку» за идущим впереди джипом, Руслан посмотрел на часы и, крепко выругавшись, схватился за телефон. Без двух минут – по любому опоздал. Набрав Шапашникова, он попросил Дениса работать без него, тот хоть и не горел желанием, отказаться не мог. На том и порешили. Расквитавшись с работой, мужчина бросил сотовый на сиденье и вернулся мыслями интересующей его особе. Что-то было в этой девушке, что не давало ему успокоиться. Руслан даже имени ее не знал, а забыть не мог, и это после одной единственной встречи, за время которой они почти не разговаривали. Для совести Надаров «придумал» логичную причину – глаза. Эти странные разноцветные глаза, что смотрели на него на протяжении мгновенья, вот только в груди что-то зудело и не хотело принимать подобное объяснение возникшего интереса.

Миновав в основном потоке еще два квартала, Руслан вновь увидел автомобиль той, что занимала его мысли. Девушка в очередной раз лихачила. Выскочив на встречную полосу, она ушла на поворот раньше времени и исчезла в жилом массиве близлежащего района. Выкручивая руль, мужчина чертыхнулся, понимая, что в последние дни из-за нее ругается как сапожник, и рванул следом, продолжая костерить себя всеми мыслимыми способами, но не находя сил отказаться от «нужды» последовать за ней.
Петляя по узким улочкам, Надаров чувствовал себя первостепенным идиотом. Это все равно, что искать иголку в стоге сена. Так же банально и глупо, и, тем не менее, он продолжал кружить, в надежде увидеть знакомую «двенашку». Разве не идиот?!
Мужчина «убил» около часа на бессмысленные поиски и уже готов был плюнуть, когда его взгляд наткнулся на развивающуюся светлую шевелюру. Сердце Руслана екнуло и, трусливо пропустив удар, заколотилось о ребра с новой силой. Она.

***
Вцепившись в злополучное «задание» Корягина, Тамара возвращалась из картинной галереи с видом вышедшего на дело маньяка. Потратив два часа на дорогу, собрав по пути все пробки которые только можно было найти этом городе, припарковавшись в богом забытом месте, она только и смогла, что поцеловать дверь кабинета и отправиться восвояси. Оказывается директриса уже как две недели находится в отпуске.
- Я тебе припомню, - бубнила девушка себе под нос, придумывая различные виды мучений для Семеныча. Признаваться в том, что сама разиню словила, ей не хотелось. Знала же, что Виктор человек рассеянный, вполне может забыть что-то важное, а сама позвонить не додумалась. – Старею, - был ее неутешительный вывод на сей счет.

Занятая разработкой очередной пытки для любимого начальника, Тамара шагала вдоль дороги, не обращая внимания на происходящее вокруг, и когда из окна проезжающего мимо автомобиля раздалось: «Привет. Куда торопимся?» - подпрыгнула от неожиданности. Собираясь отчитать испугавшего ее «приставалу», девушка гневно воззрилась на говорящего.
- Ты! – сорвалось с губ вместо отповеди, когда знакомый взгляд голубых глаз «странного» спасителя встретился с ее. – Откуда?

Ага!А Руслан,если я правильно поняла,"неприятность"?Или Тамара для него?

Цитата :

Ага!А Руслан,если я правильно поняла,"неприятность"?Или Тамара для него?

Лиди! Они друг для друга одна сплошная неприятность пока... с подачи тех кто сверху(((

Шутнички,блин....У них там игры,а мы страдаем....))))))

Глава 5.

Замерев в коленопреклоненной позе, упираясь лбом в переплетенные замком пальцы рук, брат Святослав возносил покаянную молитву.
Гордыня – один из смертных грехов, а он оказался подвержен ей. У кого-то подобное открытие вызовет лишь усмешку полную безразличия, для кого-то ляжет в основу стыда, а для него, послушника, оно является неприемлемым! Святослав – гордец. Невозможно! Непереносимо! Недопустимо!

- Ослаби, остави, отпусти Боже согрешения наша, вольная и невольная, яже в слове… - шептали губы, взывая к источнику его веры.

После разговора с отцом Михаилом, который открыл Святославу глаза на недопустимое поведение, его преследовало чувство вины за свои поступки, недостойные будущего инока. Он понял, что возомнил себя «выше» Господа, направившего реставраторов в монастырь, чтобы они возродили величие храмовой живописи.
Как он осмелился, из чего столь нечистые помыслы взросли в нем? Из каких прегрешений, пропущенных самокритичным взором, берут начало? Святослав силился понять, но не находил «зародыш» порока, пустивший корни в его бессмертной душе, толкнувший его на беззаконие.

- …и в деле, и яже в ведении и... – слова молитвы изливались из самого сердца рясофора. Он «погряз» в раскаянии, мучился им и стремился получить отпущение грехов для самого себя.
Монашеская келья, маленькая, узкая, ставшая обиталищем изначально грешной человеческой сути, впитывала в себя стенания рыдающей души, наполняя чашу «праведного» терпения, выданную ей бесплотной рукой Всевышнего. И она, чаша, наполненная почти до краев, требовала опустошения. Неважно, каким образом – перевернуть, испить - любой способ хорош, лишь бы возвратить легкость бытия и стать полой.

Отсчитав сорок земных поклонов, Святослав встал на ноги. Бросив последний взгляд на икону, послушник надел на голову камилавку и покинул прибежище, ставшее воплощением его желаний.
Святослав с детства мечтал о служении праведника, вверившего себя в руки Господа. Уже тогда, стоя на клиросе и «воспевая Царствие Божие», маленький беспризорник связывал свою жизнь с иным миром – вышним, непересекающимся с промозглой сыростью ближайшего подавала, где зимой холодно, а летом душно. С тем миром, что казался ему наполненным сверкающей чистотой, светящейся в глазах Иисуса, смотрящего на свою паству из-под купола Вознесенского храма, столь любимого им самим.
Несмотря на то, что ни наместник, ни старец не наложили на брата епитимью, Святослав (как принято) испросил для себя наказание наиболее противоречащее его сущности, то, с чем он не захотел бы столкнуться ни при каких обстоятельствах – работу на пасеке. И сейчас, собираясь в ближайшую деревню, чтобы выполнить наказ старца, послушник убеждал себя в чистоте помыслов и «искреннем радении», которые лежат в основе его поступков.

***
В принципе, Надаров был готов ко всему. Даже к тому, что она пошлет его в известном направлении и сверкнет изящной туфелькой с красной подошвой как в прошлый раз, но это изумленное – «Ты?! Откуда?», все же прошлось по нему не хуже мотыжки, вгрызающейся в грядку с сорняками.
- Я… - растерявшийся Руслан не знал, что ответить.
- Преследуешь? – девушка гневно смотрела на него, поигрывая папкой с документами, словно намеревалась запустить ею в несчастную голову оперативника.
- Да, - сознался Надаров, - преследую. Хотел еще раз увидеть.
Теперь настала очередь Тамары смущаться и ловить ртом воздух в поисках достойного ответа.

Пока девушка приходила в себя, воюя с краской на щеках, Руслан наслаждался эстетическим удовольствием от созерцания ее стройной фигурки и миловидного личика. Да, маленькая, хрупкая, даже слишком худенькая, совершенно не в его вкусе надо добавить, но такая милая и изящная, словно весенний цветок, первым явивший свою красоту миру. Медовая глубина глаз искрящихся и зовущих, малиновая свежесть губ обещающих стать сладчайшей ягодой в жизни коснувшегося их, переливающийся шелк светлых волос – складываясь вместе делали ее неотразимой даже для Надарова, а может быть именно для него.
От столь откровенного заявления мужчины Тамара опешила и совсем не знала, что сказать. Мысли вихрем проносились в ее голове - одна хлеще другой. За то время, пока она молчала, оперативник, сам не зная того, побывал в рядах маниакальных личностей, посидел на одной скамье с насильниками, посетил психиатра и даже получил свидетельство о раздвоении личности. Но затем, девушка сказала себе «стоп, хватит паниковать», и решила просто поинтересоваться для чего этот человек хотел ее видеть.

- Зачем? – Самый простой из вопросов, которые пришли на ум, и был ей озвучен.
- Если бы я знал, - Надаров пожал плечами и усмехнулся. – Наверно ты меня околдовала.
В немом изумлении Тамара наблюдала, как мужчина заехал на тротуар, припарковался и, заглушив двигатель, вышел из машины. Она уже успела подзабыть, насколько он высок, и сейчас, задрав голову, пыталась разгадать выражение его лица, чтобы проникнуть в тайные замыслы своего неожиданного преследователя.
- Руслан, - Надаров привычным жестом протянул руку для знакомства, рассчитывая на благосклонность девушки. «Раз еще не убежала, то велика вероятность положительного результата», - рассудил оперативник. – Приятно познакомиться.
Он выжидающе смотрел на нее, наблюдая, как сомнение борется с правилами приличия. Брови девушки сошлись на переносице, острые зубки подцепили пухлую нижнюю губу, а в глазах застыло колебание. По какой-то необъяснимой причине Надаров вдруг почувствовал себя щенком, выпрашивающим подачку, и уже готов был отступить, когда девушка решилась.
- Тамара, - она на мгновенье коснулась его руки и тут же шарахнулась в сторону, но Руслан был доволен.
- Редкое имя, - мужчина расплылся в удовлетворенной улыбке, отчего угловатые черты его лица смягчились, а на одной щеке наметилась соблазнительная ямочка.
- Разве?

Девушка не верила в то, что видела. Улыбка, коснувшаяся губ мужчина, настолько преобразила его, что от «грозного» образа, что отпечатался в ее голове с прошлого раза, не осталось и следа. Перед ней стоял молодой и очень привлекательный парень, кажется пребывающий в смятении чувств, с затаенной надеждой заглядывающий ей в глаза.
- А мне казалось, что очень распространенное, - пробормотала она.
- Среди моих знакомых нет ни одной Тамары. - В этом Руслан мог поклясться, положа руку на сердце, что собственно и сделал. – Тамара это Тома?
- Да… нет… - девушка запуталась, ведя этот странный разговор посреди улицы. – Я Мара.
- Ма-ра, - по слогам произнес мужчина ее имя, словно смаковал его звучание, и по телу девушки прошлась дрожь. – Красиво.
Его улыбка стала шире, а краска смущения на ее щеках – гуще.
- Я Русик. – Он говорящим жестом провел рукой вдоль туловища, как бы «презентуя» все свои метр девяносто, надеясь тем самым рассмешить ее.
Надаров никогда не считал себя профи по части знакомств. То ли потому, что особо не искал их, то ли из-за того, что почти все женщины его взрослой жизни подкатывали к оперативнику сами, а те, что не входили в эту категорию, являлись сотрудницами управления и состояли в числе близких знакомых Руслана.

«Спрос» на Руслана Зариповича всегда был отменный, и, хотя он без зазрения совести этим пользовался, сейчас чувствовал себя неоперившемся юнцом, впервые подошедшим к девушке ближе, чем на метр. Бред конечно, двадцатидевятилетний мужчина и вдруг – юнец, но для Надарова этот бред казался очень даже реальным.
- Русик, - повторила девушка вслед за ним, и уголки ее губ дрогнули. Надаров получил первую ответную улыбку.

***
Когда Тамара вернулась в контору, Семеныча на месте не оказалось.
- Уехал на обед. Не дождался, - просветила ее Ланка, поглощенная разглядыванием вечерних платьев в каком-то каталоге.
- Слинял, значит, - проворчала девушка, бухнув папку на стол и усаживаясь на стул рядом с секретаршей.
- А что? С ним собиралась? – поинтересовалась Лана, переворачивая глянцевую страницу.
- Нет, просто.
Вообще-то Мара даже обрадовалась, услышав об отсутствии начальника. Сейчас ей было не до разговоров, еще не отошла от последнего – с Русланом. Каким образом они оказались в кофейне за чашкой чая и пирожными, девушка так и не поняла. Отрицать очевидное, ей приятно было с ним общаться, Тамара не собиралась, но это не мешало задаваться вопросами - «зачем» и «почему». Зачем она с ним пошла и почему он ей понравился?
- Мар, ты бы какое себе взяла? – Ланка пихнула девушку в бок, привлекая внимание. – Это или это?

Подруга приподняла страницу, позволяя Тамаре увидеть картинки. На одной позировала модель в кроваво-красном мини, без бретелек, со свободным верхом и обтягивающей юбкой-стреч, не оставляющей места воображению. На второй – темноволосая мулатка щеголяла в элегантном шифоновом платье до колен с приталенным силуэтом и летящей юбкой.
- Синее, - не задумываясь, отозвалась Тамара.
Она всегда придерживалась определенной строгости в одежде, и в ее гардеробе не было ничего вызывающего или слишком откровенного. Сейчас на девушке красовалось простое черно-белое платье чуть выше колен, без рукавов, но под горло, чуть присборенное под грудью. Из украшений – серьги-капельки и браслет-змейка.
- Так и знала. Скромняшка, - недовольно буркнула Лана. – Красное бы на тебе смотрелось офигенно. Посмотри, какое стильное.
- Пусть, но синее мне больше нравится, - отозвалась Тамара, даже не взглянув повторно на фасон.
Мысленно девушка была далеко отсюда, все еще сидела за маленьким столиком в компании молодого человека, который расспрашивал о жизни и интересах, посмеивался над Тамариной бесшабашностью и делился своими впечатлениями от ее манеры вождения.

Остаток рабочего дня пролетел незаметно. Девушка как обычно выполняла поручения Семеныча, просматривала рабочие планы, составляла список необходимых материалов по заявкам мастерских, но изредка будто бы «подвисала», задумавшись о чем-то своем, за что получила несколько окриков от начальника и немало удивленных взглядов от сотрудников «Пандеума».
Возвращаясь домой, Тамара думала о двух вещах – стрижке и приступах. Если с первой все было ясно, завтра в семь свидание с ножницами в парикмахерской, то со второй никакой определенности не наблюдалось. Последнее помутнение, которое накрыло ее, произошло на работе, и с тех пор обозначилось подозрительное затишье. Уже третий день прошел, и ничего. Ей бы радоваться этому обстоятельству, но Тамару почему-то преследовало нехорошее предчувствие, словно эта временная передышка обязательно выйдет ей боком, причем, крайне болезненно.
Она сама не понимала, откуда взялись подобные мысли, но они навязчиво напоминали о себе уже который раз. Вот и сейчас, пристраивая машину на стоянку за домом, она размышляла о возможных способах контролировать ситуацию с видениями и «падучими» приступами.

Расплатившись с дородным охранником автостоянки, получив от него милейшую улыбку и пожелание доброй ночи, Тамара мысленно обозвала себя неврастеничкой за постоянное ожидание притаившейся за углом неприятности, и зашагала к подъезду панельки, где на шестом этаже ее ожидала Джун, любимая, растянутая до безобразия футболка и мягкий желтый диван с пультом на подлокотнике. Переодеться, забраться, включить телевизор и отдыхать, под громкое мурлыкание блаженствующей кошки – планы на вечер.

Которым явно не суждено сбыться...
Как я мечтаю о том же))))))В смысле - диван,футболка и кошка...
Интересно,а Мара с Русланом сами хоть что-то поняли из их неожиданного общения?Прикольно!!!!

Лиди! На сегодняшний вечер ее мечты вполне осушествимы. А вот что будет дальше... это уже другой разговор)))

Цитата :

Как я мечтаю о том же))))))В смысле - диван,футболка и кошка...

Твои то сбылись?

Глава 7.

- Ох уж эта свобода воли, - проворчал он, наблюдая за девушкой, которую выбрал в качестве марионетки. – Сдалась она тебе?
И пусть вопрос адресовался находящемуся неизвестно где антиподу, задавший его знал, что отголоски доберутся до места назначения, и даже был готов услышать в ответ нечто вроде довольного хихиканья, правда, на этот раз не дождался. Его заявление издевательски проигнорировали.
Вернувшись мыслями к девушке, он должен был признать, что дамочка оказалась не так проста, как казалось вначале. Ее невероятная чувствительность к его воздействию, из наличия которой он исходил, отвергая других кандидатов, затмила взор, а сейчас, когда ставки сделаны и отступить - значит проиграть, он столкнулся с ее отчаянным внутренним сопротивлением. Это раздражало, по меньшей мере.
- Ты не сильнее меня, малышка, - в его голосе зазвучала сталь, и те, кто был знаком с ней не понаслышке, забились в норы, спасая собственные шкуры. – Тебе со мной по любому не сладить!

***
- Улыбнись новому дню, и он улыбнется тебе, - сказала девушка своему отражению, и пусть ее настроение не блистало особой радужностью, послала широкую улыбку расстроенной незнакомке в зеркале.
Почему незнакомке? Потому что Тамара не узнавала себя! В короткой джинсовой юбке институтских времен, неизвестно как сохранившейся после основательной чистки гардероба, устроенной девушкой пару лет назад, в открытом топе и с кричащим макияжем на лице с гладкой зеркальной поверхности на нее смотрел совсем другой человек.
- Да что же это?
Взгляд Тамары метнулся к двойке заботливо приготовленной с вечера, но так и оставшейся висеть на плечиках в шифоньере. Кремовые брюки и цветастая блуза-жакет – простые и стильные, вполне подходящие для офиса. Она купила их неделю назад и еще ни разу не надевала.
- Бред какой-то! – Девушка вновь осмотрела себя с головы до ног и недовольно скривила губы, когда подвеска со стразами подмигнула ей искрящимся лучиком. – Нет! Так не пойдет!
Разозлившись на себя, Тамара стянула кофту, и отправилась в ванную, смывать разноцветное безобразие с кожи.

***
Проигнорировав ошарашенный вид подруги, Тамара кивнула и прошла в кабинет начальника. Семеныч сидел за столом, склонившись над блокнотом, и делал в нем какие-то пометки карандашом.
- Доброе утро, - поздоровалась девушка в дверях. – Прости за опоздание. Раскаиваюсь, – просительные интонации в ее голосе преобладали.
С тех пор как ее отношения с Семенычем перешли в разряд доверительно-дружеских, девушка со всей строгостью запретила себе пользоваться ситуацией в личных целях, и в целом все это время справлялась с задачей весьма успешно.
Услышав приветствие, Корягин оторвался от своего занятия и окинул Тамару оценивающим взглядом. Густая бровь медленно поползла вверх.
- Куда-то собралась? – с некоторой долей ехидства поинтересовался мужчина, откидываясь на спинку кресла, которое протестующее скрипнуло под его весом.
- Нет, а что? – девушка пожала плечами, словно не имела представления, о чем речь, что было не совсем правдой.
- Ну-у…
Виктор скользнул взглядом по оголенным плечам сотрудницы, задержался на овале подвески удобно устроившейся в ложбинке между грудей, прошелся по тонкому стану для того, чтобы остановиться на лакированных туфлях с высоченной шпилькой.
- Необычно, так скажем, - оценил ее внешность Корягин.
- Да ладно. Все как всегда. – Тамара аккуратно присела на краешек стула, ощущая крепкие объятья ткани, облепившей ее тело, словно вторая кожа, при этом старательно отводя взгляд от смеющихся глаз начальника. – Что у нас сегодня?
- Се-год-ня… - протянул босс, явно давая понять, что не верит ни единому ее слову.
- Особые поручения? – намекнула девушка на Картинку, за путешествие в которую Семеныч уже не раз извинялся.
- Кхм, - Корягин прочистил горло и постучал пальцами по столешнице. Он всегда так делал, когда пытался сосредоточиться. – Вроде ничего внепланового не ожидается, - в итоге выдал мужчина, вопросительно посматривая на помощницу.
Поймав его взгляд, Тамара зарделась и попыталась вызвать в памяти «виртуальный» график руководителя. В голове красной лампочкой замигало: 12.06., «Серебряный шар», обед с потенциальным заказчиком, стол забронирован, 14-00.
- «Трейд - лимитед»? – извиняющимся тоном спросила девушка, чувствуя вину за рассеянность, преследующую ее в последние дни.
- Да, - кивнул Корягин и, еще раз оглядев помощницу, добавил: – и ты со мной.
- Помню, - Тамара вскочила на ноги. – Я у себя, повторно взгляну на презентационные работы, - на ходу сказала она, стремясь побыстрее покинуть кабинет директора, чтобы избавиться от его пристального взора.
- Хорошо, не переусердствуй, - колкость догнала ее уже в дверях, но Тамара все же успела отбиться язвительным: «Постараюсь».

***
Вертя в руках прямоугольный кусочек плайка, Руслан попеременно стрелял глазами то на визитку, то на монитор, или же на сотовый, валяющийся среди бумаг, уговаривая себя при этом, не делать глупостей.
На ярком клочке бумаги в левом верхнем углу витиеватыми буквами было выведено «Пандеум», а ниже четкими печатными - Пестова Тамара Григорьевна, помощник руководителя. На сотовый, рабочий и адрес электронной почты Надаров старался внимания не обращать, и так уже выучил наизусть, да и сейчас перед оперативником стояла совершенно другая задача; побороть профессиональную привычку и отказаться от «пробивки» девушки по базе данных.
«Она же не подозреваемая», - твердила совесть Руслана, благодаря которой, он все еще почти ничего не знал о той, что владела его мыслями.
Эту маленькую «напоминалку» Надаров получил от Тамары при расставании. Уже сидя в автомобиле, девушка протянула ему визитку со словами: «Если еще раз подрежу, будешь знать на кого иск оформить». Сказала вполне серьезно, Руслан даже поверил в искренность подобного заявления, а потом, пару секунд спустя, расхохоталась и, послав ему воздушный поцелуй, оставила стоять у дороги.
- Вот, черт! Ненавижу, когда ты так выглядишь! – воскликнул Шапашников, как только появился на пороге.
Надаров вздрогнул, непонятно почему и, зажав визитку в ладони, спрятал руку под стол.
- Привыкай, - отрывисто бросил он Денису, уже успевшему вольготно устроиться на стуле. – Случается иногда.
- Новость, тоже мне. - Дэн вызывающе потянулся так, что задравшаяся футболка оголила пупок над заниженной линией джинс, и заставил стул выдать скрипящее «па» на задних ножках, раскачиваясь на нем, как на качелях. – Береза?
- Он самый.
- Наташка с тобой?
- Да. Она.
- Тогда точно клюнет. По словам Лидии Леонидовны, Березин без ума от эффектных брюнеток.
- Каждый день шастают. Медом намазано там что ли? – передразнил Шапашников каркающий голос старой уборщицы, что намывала полы в Трейд – лимитед.
Руслан вымученно улыбнулся. Медом или нет - неважно, это к нему отношения не имело, а вот Наталья – самое близкое и с претензиями.

Надаров как мог пытался «откосить» от этой операции, но следак, исходя из личных предпочтений, ткнул пальцем именно в него – типаж подходящий, сильный и невоздержанный. Руслан тогда возмутился: «Подходящий для чего? Для стервозины, лупящего бабу почем зря»? Вопрос не понравился следователю, а ответ - Руслану, на том и разошлись. А сейчас оперативник готовился разыгрывать спектакль с этим самым «невоздержанным» в компании женщины, готовой выцарапать глаза «стервецу» Зариповичу за нежелание повторно приласкать длинные ножки и крутые бедра смазливой кокетки.
- Так что, должно сработать, - продолжал разглагольствовать Шапашников. – Береза частенько с бабами в кафе знакомства заводит, и любит погорячее. – Денис подмигнул Надарову, намекая на личный опыт сослуживца, чем вызвал недовольную гримасу у последнего.
- Готов?
Под заигрывающий цокот каблучков в кабинет вплыла Наталья Александровна Бойко, высокая брюнетка с пышными формами и ногами «от ушей», которые в данный момент были выставлены на всеобщее обозрение. Денис присвистнул в восхищении, и Наташка в ответ послала ему томный взгляд карих глаз, впрочем, недолгий. Ее взор почти сразу переключился на Руслана, но говорящей призывности не утратил.
Надаров мысленно чертыхнулся, представив во всех красках, во что для него выльется сегодняшний обед и запланированная сцена по избиению состоятельного любовника, решившего разорвать отношения со своей сногсшибательной пассией.

Засунув припрятанную в руке визитку в ящик стола, Руслан выключил компьютер и, взяв сотовый, поднялся. Он чувствовал себя гладиатором, приветствующим цезаря, и даже свойственный оперативнику рабочий азарт не смог перебороть этот пессимистический настрой.
- Да, - ответил он, наконец, махнув рукой на дверь. – Тронулись.
Пока Наталья дефилировала через кабинет, Денис успел очертить в воздухе контуры ее фигуры, явно преувеличивая достоинства, показать Надарову «о’кей» и прижать руку к сердцу, закатив при этом глаза, словно грохнулся в обморок от открывшегося ему зрелища. Руслан только по голове пальцем постучал, мол, думать надо, и вышел вслед за девушкой на арену своего собственного амфитеатра.

***
Сформировав заново каталог презентационных работ, Тамара с облегчением потянулась, довольная проделанной работой. Основная проблема заключалась в том, что они не знали, какой именно заказ хочет им предложить «Трейд-лимитед». Поле деятельности этой компании было столь обширным, что ни Семеныч, ни сама Тамара даже не могли представить с чем «Пандеуму» придется столкнуться на этот раз. Именно поэтому девушка потратила три с лишним часа на сортировку фотографий на «до» и «после» реставрации, стремясь охватить наибольший спектр предоставляемых ими услуг. Здесь были столы, вазы, стулья, картины и фрески, она даже включила несколько снимков фасада старого губернаторского дома, лепнину которого им довелось восстанавливать.

Беглый взгляд на часы сказал Тамаре, что время вышло и пора собираться. Осталось каких-то сорок минут до встречи, а Семеныч страсть как не любил опаздывать, особенно на столь важные мероприятия. Схватив сумочку, девушка отправилась в уборную. По какой-то необъяснимой причине новое зеркало в ее кабинете так и не повесили, хотя прошла уже неделя с тех пор как предыдущее «укокошили» работнички, менявшие дверной замок, а прихорашиваться на глазах у Семеныча, Тамаре совсем не хотелось.
Поправив прическу и платье, девушка достала розовый блеск и подкрасила губы. Как бы то ни было, внешность помощницы руководителя своеобразная визитная карточка компании, и Тамара всегда стремилась поддерживать ее на высоте.
- Готова, - решила девушка, окинув себя последним критическим взглядом, и покинула дамскую комнату, чтобы вновь предстать пред светлые очи руководства.

ДААААААААААА!!!!!!!!!!!!!!Я аж на неделю в отпуске!!!!!!!!Сижу дома и балдеююююююю!!!!!!!!!!!Никого нет,я одна!Людей нет!!!!

Интересно, когда эти двое начнут говорить не так завуалированно?))) А то жуть как хочется понять цели их игры!

Цитата :

ДААААААААААА!!!!!!!!!!!!!!Я аж на неделю в отпуске!!!!!!!!Сижу дома и балдеююююююю!!!!!!!!!!!

Лида! Рада за тебя!!!! Отдыхай))))

Цитата :

Интересно, когда эти двое начнут говорить не так завуалированно?))) А то жуть как хочется понять цели их игры!

Линусь))) До цели мы доберемся!!!! Я настраиваю себя на "правильный" лад))) Надеюсь, получится!!!

О!Я прочитала.Что-то мне подсказывает,что встреча в Трейде будет знатная!!!Жду,жду!!!!

Маша, привет!
Перечитала все вновь. Самое интригующее: что же за игру затеяли двое, Белый и Черный? Они же всю жизнь людям поломают!
А дальше будет?

Всем, приветик!!!!
Принесла продолжение!

Глава 8.

Бумажный стаканчик с веселой желтой рожицей на боку жалобно скрипел пока превращался в бесформенный комок, который затем был отправлен в урну одним метким броском.
- Ну и какого хрена ты творишь? Совсем съехал?
- А что такое? – он довольно потянулся, нежась на солнышке. – Тебе что кола не понравилась?
- Причем здесь кола?
- Еще по одной? Спрайт?

В его руках появились два стаканчика с шипящей жидкостью, притаившейся под белой крышкой с прорезью для трубочки, которые также внезапно соизволили занять положенные места. На скамье между ними организовался бумажный пакет, аккуратно скрученный сверху чьей-то заботливо рукой, еще теплый, хранящий в себе быстро-питательный деликатес.
– Держи. Вкусно же.
- Много пешек, - возмутился собеседник, но напиток принял.
- А что, были ограничения?
- Нет, но…
- Что «но»? – он с удовольствием отхлебнул содовой, беззаботно оглядывая прогуливающихся по парку людей. – Смотри какие. Прям как мы с тобой! - мужчина указал на соседнюю лавочку, где устроились два молодых человека, причем один нежно перебирал пальцы другого, что-то шепча на ухо.
- Ты уже троих включил, - посетовал собеседник, проигнорировав намек на любовников, сидящих напротив.
- И?
- Жирно не будет?
- Ой, ну чего ты бесишься? Я что, мешаю тебе расширяться?
- Нет, но…
- Но, но… У тебя сплошные «но». Самому не надоело? Вечно плачешься!
- Я не плачусь!
- Ага, хныкаешь только, как новорожденный.
- Хватит язвить.
- Я… Да ни в жизнь! – он даже верхний клык подцепил ногтем большого пальца, словно принес нерушимую клятву правдивости.
- Клоун.
- Уж лучше клоун, чем нытик.
- Ох, и достали меня твои шуточки, - пожаловался один, чтобы получить в ответ широкую улыбку другого.
- А меня твой вечный пессимистичный настрой. Что ты право, радоваться надо. Видишь, птички.

Сменив стакан на краюху хлеба, он принялся подкармливать голубей, шатающих по тротуару в поисках человеческой подачки.
- Про ворон забыл, - недовольно буркнул собеседник.
- Ладно, сколько?
- Ты уже исчерпал.
- Чё, только по три?
- Достаточно, на мой взгляд.
- Жадина.
- Тоже мне, нашелся «широкая» душа. На своих-то не ставишь.
- А что мои? – он округлил глаза. – На моих неинтересно.
- Это тебе неинтересно.
- А-а-а, хочешь в крылатиков заделать. Обелить? Давай, попробуй, мне не жалко.
- Так уж и не жалко?
- А что? Одним меньше, одним больше – фигня.
- Как мы заговорили! Что-то раньше я не наблюдал подобной щедрости.
- Может смотрел не в ту сторону? – он изобразил глаза навыкате и вечную «ухмылочку Гуимплена».
- Точно клоун, - фыркнул смотрящий, стараясь подавить улыбку.
- А то! Комедиант!
- Это не новость, - пробормотал оппонент, пристально разглядывая парочку, устроившуюся в тени деревьев.

Молодой человек, прислонившийся к шершавому рельефу коры, и девушка, прикорнувшая в его объятьях. Искрящееся сияние подруги, вгрызающееся в темную ауру обнимающего, прокладывало светлые дорожки к сердцу парня, и это заставляло его расплыться в умилении.
- Глянь, - он подергал сидящего рядом за рукав, привлекая внимание, - как красиво.
- Хм… - прозвучало недовольно.
- Жмотишься? – он рассмеялся, отчего голуби замерли на мгновенье, а затем, расправив крылья, устремились в небо, устроив фееричное представление с купанием в воздушных потоках.
- Язва, – сквозь зубы рыкнул сосед, скрестив руки на груди.
- А ты говоришь… «больше – меньше».
- Тебя что, не учили, что хвастаться нехорошо?
- Как же, - они обменялись взглядами, - с таким учителем как ты - забудешь.
- Все! Не по теме.
- Как скажешь. Три - это предел, и с главным определись уже. А то знаю я тебя, начнешь прыгать с одного на другого в угоду собственному тщеславию. Проигрывать-то не любишь.
- Я?
- Уехал цирк.
- А шапито остался! Ой, смотри, наши! – радостно воскликнул он, указывая на ругающуюся на тротуаре пару.
- Извращенец!
- Святоша!
- Зациклился?
- А сам то!
На этом обмен любезностями на время прекратился, оба устремили взоры на молодых людей, выясняющих отношения.

***
- Мара. Хватит убегать! – Руслан схватил девушку за руку, вынуждая остановиться. – Это глупо! Давай поговорим, – последнюю фразу он все же смог выговорить относительно спокойно.
- Не о чем нам разговаривать, - отрезала Тамара, пытаясь освободиться.
- Что ты как маленькая?!
Надаров бесился. Его до чертиков раздражало ее нежелание обсудить произошедшее. После дрянного «выступления» Натальи в «Серебряном шаре», оперативник места себе не находил. Несколько сломанных стульев, пара пустых бутылок виски в мусорном ведре и косые взгляды сослуживцев стали говорящим воплощением его неудовольствия самим собой.

Когда Руслан получил сообщение, что Береза вошел в здание, он ощутил выброс колоссальный адреналина в кровь. «Мы его сделаем», - кричал азарт оперуполномоченного до тех пор, пока Надаров не увидел сопровождающих Березина людей. Это даже на ныряние в прорубь не походило. У Руслана не просто дыхание вышибло, ему кислород перекрыли, отрубив систему жизнеобеспечения.
Тамара. Среди них была Тамара, та, о ком он просто не мог не думать. В коротком облегающем платье насыщенного синего цвета с глубоким декольте она шла рядом с подозреваемым, сияя обворожительной улыбкой, а Березин пожирал ее горящим взглядом. Сердце и разум Надарова выпали в осадок; одно свихнулось в заходящемся ритме, другой - зашкалил, запутавшись в предположениях. Ничего хуже оперуполномоченному переживать не доводилось.

На его озлобленное «Дьявол» Наташка сверкнула загадочной ухмылкой, о значении которой мужчина так и не успел расспросить, а затем заговаривала ему зубы на протяжении получаса, выставляя себя эдакой ластящейся кошечкой, что жаждет полакомиться «сливками» немолочного происхождения. После начался хаос со звоном бокалов, визгом разлетающихся тарелок и обливанием шампанским, о начале которого его даже не предупредили, как потом выяснилось для пущей достоверности переживаний.
Поймав ошеломленный взгляд Мары по окончании представления «развод по-русски», прочитав по губам удивленное «ты», Надаров был готов сорваться с места, чтобы переубедить, благо, помешала официантка, которой позднее, в здравом соображении Руслан мысленно сказал - спасибо.
Сорвать операцию – верх невоздержанности и неуравновешенности для оперативника его уровня. И из-за чего?! Из-за практически незнакомой девушки?! Его бы не поняли и однозначно не похвалили, если конечно выговор не считать за объявление благодарности.

- В конце концов, ты можешь выслушать сначала, а потом делать выводы?
- Что выслушать? Какие выводы? – девушка посмотрела на удерживающего ее мужчину. – Я вижу тебя третий раз в жизни, мне до твоих оправданий…
- Мара!
- Тамара Григорьевна, – раздраженно выдохнула девушка, тряхнув головой. – Отпустите мою руку!
- Проблемы? – импозантный мужчина в гавайке обратился к Тамаре напыжив хилую грудь и растопырив руки, как заправский качок. – Помочь?
- Отвали! – в унисон воскликнули спорщики, обдав спасителя гневными взглядами, отчего стоящий позади него друг в такой же веселенькой рубашке, только росточком чуть повыше и пошире в кости, согнулся пополам от смеха.
- Я же говорил, - то и дело прорывалось у него сквозь хохот.
Осмеянный фыркнул что-то нечленораздельное и, пожелав Мааре удачи, поволок утирающего слезы товарища на парковою скамью, где принялся того отчитывать судя по жестикуляции и гневному выражению лица.
- Мара, пожалуйста! Ты неправильно все поняла, - продолжил свое наступление Надаров.
- Любимая отмазка, - выпалила Тамара, одарив Руслана презрительным взглядом, которой застыл на его руке, сомкнувшейся вокруг ее предплечья.
- Я был на работе!
- Отпусти, - Мара замахнулась сумкой, намереваясь отправить ее в лицо оперативника, но тот прикрылся свободной рукой.
- Мара!
- Оглох? Я тороплюсь!
- Ой, ладно, - Руслан отступил на шаг, подняв руки в знак капитуляции, - хотя бы подумай.
- Еще чего! – тряхнув головой, девушка устремилась прочь, размахивая сумочкой из стороны в сторону, будто все еще собиралась запустить ею в чью-то голову. Проводив Тамару взглядом, Надаров расстроено покачал головой и поплелся в противоположную сторону.

Здравый смысл вернулся к Руслану, как только засевшая в его мыслях особа пропала из поля зрения, свернув на другую аллею парка. Прозревший оперативник понял, что выставил себя первостепенным придурком, устроив чертовы догонялки и разборку на улице, вот только ответа на вопрос «что на него нашло», так и не откопал. Какая необъяснимая сила заставила Надарова сорваться с работы и притащить в другую часть города, так и оставалось неясным для него. Мужчина вообще не планировал сегодня покидать кабинет, бумажек накопилось по самое «не хочу», так что по плану следовало закопаться в них по уши, чтобы выползти в конце рабочего дня. Поэтому сейчас, шагая к своему автомобилю, Руслан подбирал для себя «лестные» эпитеты, один хлеще другого.

***
В холл многоэтажного офисного здания на Багданке Тамара влетела маленькой разъяренной фурией. На вопрос пожилого охранника: «Вы к кому?», - девушка рявкнула – «Восьмой», и проскочила мимо, не останавливаясь. На данный момент ей было не до любезных разговоров, и вообще хотелось поскорее все закончить и забуриться на диван под одеяло. Дожидаясь, пока лифт откроет перед ней двери, сотрудница «Пандеума» уговаривала себя успокоиться и настроиться на рабочий лад, так как не имеет права подвести Семеныча и всю контору в целом.
Этот день достал Мару своими неожиданными сюрпризами. Сперва Корягин с самого утра огорошил ее «счастливой» новостью, что «Трейд-лимитед» подписали контракт, и Игорь Константинович настоял, чтобы именно Тамара, и никто другой, стала ответственной за его исполнение, то есть все контакты и переговоры должны будут осуществляться только через нее. Не то чтобы Мара никогда не выполняла подобные обязанности, было дело и не раз, но сама мысль работать с Березиным девушке почему-то претила.

Теплое прощание в «Серебряном шаре» во время которого он буквально раздел ее глазами намертво отпечаталось в памяти Тамары, также как и собственный трепет, рождающийся от близкого присутствия Игоря. Истолковать его происхождение эротической составляющей у нее не получалось, так как на душе оставался неприятный осадок, а другого более или менее логичного объяснения Мара так и не придумала.
Услышав новость, Тамара первым делом хотела отказаться от возлагаемых на нее обязанностей, но когда довольный Семеныч озвучил сумму премиальных по договору, передумала. От таких денег не отказываются. Это глупо по меньшей мере, так что, засунув свое предвзятое отношение к Березину поглубже, Мара принялась за дело.
Вторым приятным сюрпризом для Тамары стал приход посыльного из «Благоухающего рая». Кто бы ни оформлял заказ, он пошутил неудачно. Словно оправдывая название конторы, шустрый мальчишка превратил ее кабинет в оранжерею, расставив по углам пять различных букетов цветов. Не то чтобы подобные знаки внимания не нравились Маре, пусть даже и анонимные, но вот кружек сплетников, что моментально собрался в курилке раздражал ее неимоверно, а в свете нового назначения по «Трейду» происходящее и вовсе выглядело не очень. Так что, направляясь на встречу с Березиным, девушка уже была на взводе, а столкнувшись в парке с Русланом, и вовсе потеряла самообладание.

О происшествии на дороге и посиделках в кафетерии Тамара запретила себе вспоминать, как только встретилась глазами с Надаровым. Безобразная сцена, свидетельницей которой ей пришлось стать, испепелила все симпатии девушки к молодому человеку. Сколь бы хорошим он ей не показался вначале, увиденное в «Серебряном шаре» открыто заявляло об обратном, а связываться с подонком Тамара не желала. Когда в тот же день Мара приняла звонок от Руслана, то не стала слушать его объяснения, а вежливо попросила больше ее не беспокоить, видимо чересчур вежливо, раз сегодня он стал ее преследовать.
Последний раз глубоко вздохнув, девушка посмотрела на цифровую панель лифта. Загорелся восьмой этаж, и Тамара, сжав до боли сумку, шагнула в офис «Трейд-лимитед».

Маша, привет!
Еще раз перечитаю, память обновлю.
Обновила и сразу вопросы.
Значит, главный персонаж - Тамара. Тогда с каждой стороны должны быть еще по три персоны. Я так поняла, что Березин - от стороны Темного, а Надаров - Светлый. Так. Другие еще появятся в дальнейшем? Да?
Я как-то так пытаюсь всех вычислить, но пока подержу в резерве, для полной уверенности, что это те о ком я думаю.

Глава 9.

Совершив молитвенное правило, Святослав взялся за наказ, данный ему Экономом. Получив у помощника келаря метлу, послушник прошел к западной стене и наряду с другими братьями и трудниками стал приводить отведенную ему территорию в порядок.
В силу объективных причин, работать Святославу приходилось в два раза усерднее, чем остальным, так как выполнить задание требовалось до обеденной трапезы, чтобы после нее вместе с отцом Гавриилом он смог отправиться на одну из лесных пасек для обучения.
Юный послушник знал, что в прошлом пасека была сугубо стационарной и никогда не покидала пределов монастырских стен, но с приходом в обитель отца Гавриила Рындина были созданы и передвижные пасеки. Приспособив для них несколько десяткой ульев, новоявленный смотритель вывел пасечное дело во Введенском на более высокий уровень и увеличил сбор меда в несколько раз. Также он поспособствовал открытию магазина в деревне, порадовав тем самым местных жителей и Эконома.
Естественно, отцу Гавриилу требовались помощники, так как обихаживать ульи, расположившиеся в лесопосадках, дело хлопотное и трудоемкое. На данный момент в монастыре было несколько человек, для кого обслуживание передвижных пасек стало постоянным послушанием, но рук все же не хватало, возможно, поэтому ходатайство Святослава не было отклонено наместником.
Только получив желаемое, послушник сообразил, что пришедший из детства страх, не оставил его и во взрослой жизни, что даже с защитной сеткой на голове он все еще боится быть атакованным разъяренным роем. И сейчас, выметая двор, рясофор молил Бога только об одном – о преодолении боязни недостойной будущего монаха.

***
Выйдя из лифта на восьмом этаже, Тамара попала в деловой центр «Трейд-лимитед». Ничего здесь не напоминало камерную атмосферу «Пандеума», изобилующую теплом деревянной отделки, милыми сердцу Корягина предметами искусства, светом огромных окон, смотрящих на мир из «полумрака уютного доверия» - так Семеныч с гордостью именовал созданный им самим интерьер.
«Трейд» же представлял собой блестящий каркас пересекающихся линий, наполненный офисным планктоном, одетым «с иголочки» и столь же холодным, как и окружающие его стекло и металл.
Оглядевшись, девушка поежилась, чувствуя себя лишней в этом царстве скорости и современности. Работая с Виктором, она привыкла к размеренности, относительно медленному течению жизни, основанному на ценностях прошлых эпох, с которыми ей приходилось сталкиваться ежедневно, пусть даже в варианте изъеденных временем картин и раритетной мебели.
Шагая по коридору к кабинету Березина, Мара мысленно перебрала темы, требующие обсуждения, но это ей удавалось с трудом. Девушка еще до конца не успокоилась после встречи с Русланом, да и предстоящие переговоры с Игорем не придавали ей уверенности в себе. Тамара давно так не волновалась, выполняя свои непосредственные обязанности, разве что в первый месяц после трудоустройства, когда проходила адаптацию на новом месте.
Ее ждали с нетерпением. Это стало понятно, как только Тамара переступила порог приемной. Эффектная секретарь тут же сообщила о приходе представителя «Пандеума» и приглашающе распахнула дверь в кабинет начальника. Березин, в свою очередь, галантно поцеловал Тамаре руку и проводил к одному из двух кресел, что хвастаясь кожаной обивкой, интимно устроились почти напротив друг друга, разделенные лишь небольшим треугольным столиком.
- Лиза, чай, пожалуйста, - попросил Игорь, получив утвердительный кивок от Тамары.
Наблюдая, как мужчина устраивается рядом, не сводя с нее глаз, Мара судорожно сглотнула. Трепет, что охватывал девушку в ресторане, вернулся, как только взгляд Березина остановился на ней при входе, и сейчас заставлял Тамару робеть и нервничать.
- Вы как всегда очаровательны, - проникновенно протянул руководитель «Трейда», едва секретарь оставила их наедине.
От тембра его голоса девушка покрылась мурашками. Он словно ласкал, касался, а не говорил.
- Спасибо за комплимент, Игорь Константинович, - выдавила из себя Тамара, пытаясь справиться с бесконтрольной реакцией собственного тела.
Оно хотело еще. Оно требовало.
- Просто - Игорь, - искушающая улыбка коснулась чувственных губ, и у Мары перехватило дыхание. – И это не комплимент, а чистая правда.
Сердце девушки тут же тревожно забилось в предвкушении чего-то. Чего именно Тамара понять не могла, но жаждала этого.
И даже более, хотела получить все то, что он мог предложить ей.
- Перейдем на «ты»…
Был ли это вопрос или же утверждение, Мара не разобралась, да и не стремилась разобраться.
То, как он смотрел, лишало девушку воли, заставляло дыхание с шумом срываться с губ, с хрипом вырываться из легких. Ее затягивало в серую глубину его глаз. Она тонула в ней, но не могла отвести взор, не могла заставить себя отвернуться.
- У тебя тут…
Как со стороны она наблюдала за собой. Видела собственное бессилие и принимала его. Тамара понимала, что мужчина наклоняется, что его рука тянется к ее лицу, и не находила в себе сил чтобы избежать, отпрянуть, увернуться от прикосновения. Она ждала его, снова проваливаясь в темноту - темноту припадков, что мучили ее раньше - но уже не пугающую, не отталкивающую своими видениями, а опьяняющую. Если ранее она ощущала лишь себя с «ними», то сейчас они обрели форму, вернее один из них. Это его руки - руки Игоря - терзали ее грудь, это его кожа касалась ее тела, это его губы сминали ее в жестком поцелуе, в то время как тот, сзади…
- … листик.
- О Боже!
Всхлип отрицания сорвался с ее губ одновременно с окончанием Березиным фразы, и невозмутимым «Ваш чай» секретаря.
- Спасибо, но…
Тамара вскочила в кресла. Стук сердца пульсировал в висках, а перед внутренним взором мелькали картинки, которые она раньше не понимала, не видела столь ясно, детально и красочно.
- … мне, я… - девушка никак не могла сформулировать мысль, потерявшись в веренице образов. - … я должна…
- Что?
Этот голос, его тон, его ласкающая чувственность ворвались в Тамару ураганом страстных желаний.
- Уйти!
Мара сорвалась с места, и только в дверях приемной вспомнила о сумке с ключами от машины, от дома, от спокойной жизни – ее обычной, размеренной жизни, что осталась лежать на кресле, забытая хозяйкой в животном порыве к спасению от…
Резко развернувшись, девушка пошла обратно.
- Тамара Григорьевна! Здравствуйте!
Березин поднялся и, обойдя стол, двинулся Маре на встречу.
- Мы с Сергеем Дмитриевичем как раз обсуждали возможность самостоятельно доставить секретер на Рыбинскую, чтобы не утруждать «Пандеум» перевозкой столь хрупкого груза. – Он указал на седовласого мужчину, стоящего возле директорского стола с планшетом для бумаг в руке. – Ох, что это я, – Березин, извиняясь, чуть склонил голову. - Пестова Тамара Григорьевна, правая рука Корягина, Малышев Сергей Дмитриевич, - запоздало представил Березин Мару своему сотруднику. – Лизочка, чай нам, и не беспокоить.
Тамара в растерянности застыла посреди комнаты, в то время как Березин приглашающим жестом указывал на стул. Ища в себе остатки рациональности, девушка обвела взглядом кабинет. Офисный минимализм постмодерна; светло-серые стены и пол, стеклянные конструкции шкафов, сочленение темного дерева и металла в решении директорского стола и стола для переговоров, кожаное кресло начальника и несколько десятков мягких стульев – все, что открылось ее взору.
- Прошу вас.
Ощущая тяжесть сумки в руке, Мара посмотрела на мужчину.
- Добрый день, Игорь Константинович, Сергей Дмитриевич, приятно познакомиться, - на автомате она сделала несколько шагов вперед и, поочередно пожав руку присутствующим, села на стул.
«Я схожу с ума», - подумала Тамара, прежде чем включиться в разговор о перевозке изделий.

***
- Как прошло? - поинтересовался Семеныч, стоило Маре появиться на пороге его кабинета.
- Отлично, - буркнула девушка, не очень эстетично приземляясь на стул.
- Что-то радости в голосе маловато, - поддел ее Корягин, откидываясь на спинку кресла. – Уверена?
- Конечно, уверена! Я тебе что, врать буду? - надулась Тамара. - Сами все привезут, сдадут непосредственно Струкову, так что – нет проблем.
- А-м…
- На счет картин пока не определились. Он хочет посмотреть на первый этап работ, а там будет видно, - отчитывалась девушка, наблюдая, как директор постукивает ручкой по столу. – Я постараюсь переубедить, возможно, получится.
- А что там?
- Что?
- Картины? Кто?
- Не знаю, - Мара устало пожала плечами, после посещения «Трейда» она чувствовала себя разбитой – морально и физически.
- Даже намека…
- Нет, - перебила девушка. – Березин даже не намекнул. Понятия не имею, кто и что.
- Хм…
- Да, я тоже подумала, что странно, но настаивать не стала. Да и не одни мы были.
Виктор вопросительно приподнял бровь, а дробь о столешницу ускорилась.
- С его каким-то. Сергей… м-м-м… Дмитриевич кажется, – припомнила помощница, нервно заправив мешающую прядку волос за ухо. – Он повезет секретер и остальное.
- Понятно.
- Ага.
- Точно все в порядке? Хреново выглядишь.
Тамара воззрилась на начальника. Обычно Семеныч не позволял себе подобных словечек, употребляя их очень редко и то, если уж совсем не в настроении. «Неужели так заметно?» - подумала она, расстроено прикусив губу.
- Вить… можно я… - засмущавшись собственной наглости, Мара замолчала.
Пусть друзья, пусть их отношения работодателя и сотрудницы лишены официоза, но Тамара всегда запрещала себе обращаться к Корягину «по-домашнему». Всегда «Виктор» или по имени отчеству, а «Витя» только в кругу семьи, во время болтовни с Зоей или же развлекая маленького Сашульку, но никак не в офисе.
- Мара?
- А?
- Что с тобой?
- Ничего. Правда.
- Ты…
- Просто устала, - поспешила уверить девушка, - можно я уйду сейчас?
Она мельком глянула на начальника, чтобы оценить реакцию, и вернулась к изучению ножки стола. Одна зазубрина память о перевозке - рабочие не вписались в двери лифта, вторая – от знакомства с кованой вазой, отправленной в свободный полет Семенычем в порыве раздражения.
- Ничего не хочешь рассказать? – обеспокоенность в голосе Виктора, полоснула по нервам.
- Нет… все о’кей.
- Хорошо.
- Что?
«Сосредоточиться» – Тамара повторяла как заклинание, но получалось с трудом.
- Хорошо, иди.
- А?
- Пестова! Да что с тобой такое?
- Э-э… ничего, - промямлила Мара, сцепив руки в замок и уставившись в окно.
Не хотела она говорить об Этом, не могла говорить, даже с Виктором, которому однажды уже приходилось выступать поверенным в ее сердечных делах.
- Все! Иди отсюда. У меня дела, – недовольно проворчал Корягин, схватившись за мышку.
- Я…
- И чтобы завтра я тебя не видел.
Растерявшись, Тамара уставилась на начальника.
- Виктор Семенович…
- Время.
- Спасибо, - все, что смогла выдавить из себя Мара, схватив сумку и направляясь к двери.
- Отдыхай.

***
Как не мечтала «третья рука» руководителя смыться незаметно и по-быстрому, ей все же пришлось задержаться. Ланка встретила Тамару в дверях и встала намертво, всем видом демонстрируя – «только через мой труп».
- Куда собралась? – перекрыв выход, заявила подруга.
По блеску глаз и недовольному выражению лица, Мара мгновенно определила – путь на улицу ей заказан, пока Ланка не разузнает все, что ей нужно.
- Уже никуда, - обреченно простонала приговоренная к истязанию и покорно замерла, прижав сумочку к груди.
- Я сейчас, - со строгостью училки начальных классов промолвила Иллария и, погрозив Тамаре пальцем, устремилась к секретарскому столу. – Виктор Семенович, я на пять минут, - отчиталась Лана перед директором и, получив добро, потащила Мару в коридор. – Подымим, - предупредила она подругу, увлекая за собой к курилке. – Пять минут.
- Угу, - промычала Тамара.
Знала она такие пять минут – все десять, а то и двадцать, когда Семеныча нет на месте.
- Не парься, - Ланка заговорчески подмигнула, - по одной и все.
- То есть, ты за нас? – не сдержалась Мара, которая давно уже завязала с пагубной привычкой.
- Ну…
- Вот именно.
Иллария издевки не услышала, так как открывала дверь с заветной надписью «Место для курения», и, как назло, там было пусто.
Тамара обреченно выдохнула: «Попала».

***
- Что это за хрень?
«Соревнование с кетчупом», - подумал Надаров, разглядывая мужчину, в исступлении размахивающего фотографией.
- Где? – Руслан по-хозяйски перевернул стул, прежде чем усесться, и, облокотившись на спинку как на подлокотник, воззрился на Гаврика.
- Здесь! – кусок глянцевой фотобумаги приземлился на полированную поверхность. – Какого ты с ней делал?
- С кем? Где? И давай не будем орать, - выдал оперуполномоченный неготовый к наездам даже не начальника вовсе.
- Русил! Спятил совсем? - прошипел Гавриков, указующим перстом тыча в фотку.
- Даже не думал, - буркнул Руслан, протягивая руку за снимком.
Взял и раскаялся; с прямоугольного клочка бумаги на него в фас смотрела Тамара, а рядом красовался знакомый профиль его самого.
- Дьявол, - рыкнул Надаров, сообразив, о чем речь.
- Вот именно! – следователь даже привстал, демонстрируя кипящее в нем возмущение. – Ты! Рядом с подозреваемой! Обалдел?!
- Она не подозреваемая, - все же смог выдавить Надаров, несмотря на обвиняющий тон и упрекающий взгляд.
- Что?!
Руслан глубоко вздохнул, требуя от тела подчинения. Ругаться с Гавриковым он не хотел - глупо и бессмысленно, а вот как объяснить Женьку фото - совсем другой вопрос.
- С каких пор Тамара Григорьевна затесалась в ряды подозреваемых? Из-за чего?
- Ты гонишь? – Евгений Васильевич чуть ли слюной не брызгал во все стороны, - она с Березой!
- Нет.
- Что нет? Как нет? – кулак встретился со столом, и тот, в качестве протеста, выдал скрипящий стон. – Она… - следователь постучал по фотографии, - пришла к нему в офис!
- И?
- И?!
- Слушай, Жень, ты передергиваешь. Мы все еще ничего не можем предъявить «Трейду», а уж Березе тем более. Одни домыслы и все! – Надаров растянулся на стуле, хотя каждый мускул дрожал от перенапряжения. – Фактов ноль! Улик нет!
- Пока ноль! – Гаврик сорвался с места и, перевернув стул, хлопнул дверцей шкафа.
- Возможно, и ты предвзят. Помни.
Надаров знал, что Женька имел зуб на Березина. Ольга Гаврикова, сестра следователя, рассталась с жизнью, обвинив в своей кончине директора «Трейд-лимитед». В ее предсмертном послании значилось: любила – предал, и для Гаврика это стало всем. В принципе, Руслан понимал, и даже был готов помочь в силу возможностей, но не с Тамарой. Только не с ней.
- Слушай, Сотников тебя по головке не погладит, - пошел в наступление Надаров, лишь бы Женек не вписал в дело девушку. – У него свои замуты!
- Черт, Русил!
- Что? Ты знаешь, что я прав! Сотый тебе голову оторвет за слежку без санкции.
- Рус!
- Жень, - Надаров еще раз посмотрел на снимок.
Такая милая, чистая, пусть злая – злая на него. Руслан и сам бы выдал пару ласковых, увидев то, что видела она.
- Тамара тут, не причем. Оставь ее.
- Зар…
- Забудь, ладно. Я за нее ручаюсь, и Сотнику могила.
- Ладно.
- Отлично, - Руслан поднялся, - Звони.
- Ага.
- Жень, я серьезно.
- Знаю.
- Все?
- Да.
- Держись.
- Как обычно.
Надаров засунул фотографию в карман.
- Ее не было. Флешка?
- Да. Почищу.
- Договорились.
Закрыв за собой дверь, Руслан привалился к косяку, чтобы отдышаться и пожать руку случайной удаче.
- Ну и денек, - пожаловался мужчина безжалостному эхо пустующего коридора. – Ты влип.

Иииить! Березин - искуситель, аки змий Эдемский))

Вот снова перечитала и так мне Мару жаль! Ну за что это ей все! Нашли же объект для развлечения! А с Березиным что-то тоже не то.

Цитата :

То, как он смотрел, лишало девушку воли, заставляло дыхание с шумом срываться с губ, с хрипом вырываться из легких.

Или он владеет гипнозом, или он тоже в руках кукольников.
А приключение Тамары в Офисе Березы!

Цитата :

Мара сорвалась с места, и только в дверях приемной вспомнила о сумке с ключами от машины

Цитата :

«Я схожу с ума», - подумала Тамара,

Похоже, она первый раз попала в иное пространство, а роль Березина играл Кукольник (убила бы гаду!)
[quote]- Тамара тут, не причем. Оставь ее.
[/quote
Хоть Руслан за нее борется, не зная, что и он на привязи.
Маша, роман просто ЧУДО!

Тэкс....Очередной товарисч с неприятностями....Мне уже жаль Мару.Что-то мне подсказывает,что придётся ей делать выбор и будет он весьма не лёгкий...И не последнюю роль здесь сыграет послушник Святослав...Слишком рьяный человечек, как бы от него бед больше чем от остальных не было))))

Лиди! Приветик!

Цитата :

Что-то мне подсказывает,что придётся ей делать выбор и будет он весьма не лёгкий.

Что-то тебе очень верно подсказывает))

Цитата :

И не последнюю роль здесь сыграет послушник Святослав.

Верно подмечено. Почему-то никто на сего товарищА внимания не обращает, кроме Лины)))

А я на него давно посмотрела, да все забывала отметить. Столько всего! Что послушник на второй план отодвигается.

Эту тоже в архив.

Ты решила уйти в творческий отпуск?