рассказы о жизни

Осеннее чудо
Тася сидела у окна и смотрела, как на улице шёл дождь. Серые пунцовые тучи заволокли небо. Порывистый ветер гонял листву и цеплялся за зонтики одиноких прохожих. Осень полноценно вступила в свои права и царствовала всюду. Капли дождя попадали на окно и стекали вниз по стеклу. Тася крохотными пальчиками вела по стеклу и повторяла путь, стекающих капель. В игровой комнате младшей группы детского дома было тепло и уютно. Дети игрались на ковре, а воспитательница – Ольга Ивановна читала книжку и изредка поглядывала на малышей.
Девочка часто проводила время, сидя перед окном, а не игралась с другими детками. Она почти не разговаривала и держалась отчуждённо ко всем – к нянечкам, к воспитательницам и воспитанникам детского дома.
Её подбросили года четыре назад, когда ей было годика два, как потом оказалось. Милиция долго проводила расследование, и выяснилось, что мать у неё в тюрьме. И есть ещё младший братик, от которого мать тоже отказалась. У мальчика было какое-то сложное заболевание, поэтому в приют он не попал. Его усыновили прямо из больницы.
Ольга Ивановна, очень переживала за Тасю. Девочка была очень нежная и хрупкая – почему-то всем взрослым хотелось её обнять и крепко к себе прижать – поделиться своим теплом и согреть девочку. Но Тася никого не признавала и не давалась на руки.
За те года, что она была в детском доме, несколько семей хотели её удочерить, но не девочка плакала и отказывалась.
- Это не моя мама, - утверждала Тася, - Не моя. Когда придёт моя мама, я её обязательно узнаю.
Дверь в игровой комнате отворилась и в комнату заглянула заведующая.
- Ольга Ивановна, - позвала она воспитательницу.
- Да, - откликнулась женщина и подошла к заведующей.
Они несколько минут о чем-то загадочно шептались и смотрели на Тасю.
- Так, дети заканчиваем играться, складываем игрушки по местам и идём в столовую кушать, - громко произнесла Ольга Ивановна и стала помогать детям, наводить порядок.
Дети собрали игрушки и стали выходить в коридор из игровой комнаты. Тася подбежала к Ольге Ивановне и взяла её за руку. Длинный коридор наполнился детскими голосами и криками. Все шли в столовую. По среди коридора на стульях вдоль стены сидели мужчина, женщина и маленький мальчик. Они когда-то усыновили этого мальчика, а теперь приехали взять ещё одного ребёнка.
Тася увидев женщину, отпустила руку Ольги Ивановны и побежала к ней с криком:
- Мама, мамочка, я знала, что ты приедешь! Знала, что заберёшь меня!
Тася крепко прижалась к женщине и со слезами на глазах повторяла:
- Мама. Мамочка!
Когда новые приёмные родители девочки оформляли документы на её удочерение, выяснилось, что их мальчик и Тася родные брат и сестра.

Крест.
“На сегодня хватит,” - подумал Витька и остановился, -“ Завтра докопаю”. Целый день он рыл канаву соседке – бабке Варваре, которая решила провести телефон. Конечно же, не она сама этого захотела. Просто родственники хотели забрать её в город. Но она наотрез отказалась переезжать. Не могла бросить родное село и дом. Здесь она родилась и выросла. Здесь она решила провести последние дни своей жизни. Дети и внуки навещали часто, помогали по хозяйству. Собирались купить мобильный телефон, чтобы она могла их вызвать в случае чего. Но в селе не было покрытия сети мобильной связи. Поэтому сын Варвары договорился за установку обычного телефона. Дело осталось за малым – выкопать траншею от дома до места подключения к сети. Вот и наняла бабка Варвара Виктора, местного пьяницу и бездельника, выполнить эту работу. На вид Витьке было лет сорок. Он был крепким, коренастым мужиком с черным загоревшим лицом. Про таких люди говорят: “Человек хороший, но водка погубила”. Жил он раньше в городе. Имел семью, квартиру. Работал токарем на заводе. Частенько выпивал на работе в мужской компании. Нравилось ему это дело. Так и жил, пока окончательно не спился. С работы его выгнали. Жена тоже долго терпеть не стала. Развелась, оставив себе и детям квартиру. В итоге Витька вернулся в родное село к матери. Занимался разной работой, которая подвернётся.
Не хотел он браться за это дело. Копать надо было через дубовую рощу. Неприятное это было место – холодное. Даже трава здесь никогда не росла – одна голая земля. Старики поговаривали, что на этом месте в революцию большевики расстреляли и похоронили монахов. Но бабка Варвара уговорила Витьку, дав кроме денег бутылку самогона. Вот и копал Виктор в роще, боясь наткнуться на тела мертвых священников. Вдруг лопата ударилась во что-то твердое. “Кости”,- подумал Витька и машинально перекрестился. Нет он не был верующим человеком. Ну, разве что любил церковные праздники, когда у него появлялась возможность выпить. Мать Виктора всегда звала сына с собой в церковь, но он отказывался. Витька опустил лопату и нагнулся посмотреть, что он нашел. Это были не кости, а какой-то кусок железа. Он взял его в руки и стал очищать от земли. Оказалось, что это крест. Старинный золотой крест, украшенный драгоценными камнями.
У Витьки пересохло горло. Он стоял и не знал, что делать. Вытащил платок и завернул в него находку. Стало смеркаться. Обернувшись по сторонам, Виктор схватил лопату и побежал домой.
Придя, домой Витька достал заработанную бутылку самогона, налил в стакан и залпом выпил.
Он сел за стол, вытащил платок и развернул его. Крест был тяжелым и, наверное, очень дорогим.
Витька стал пить и представлять, как он продаст крест и что он купит на вырученные деньги.
“Брошу пить, куплю машину, вернусь в город, заживу,”- думал Витька. С каждым выпитым стаканом, мечты становились всё ярче и красивее. Он уже представлял себя за рулем новенькой иномарки, в объятиях красотки. Охмелев совсем, Виктор уснул за столом. Ему снилось, что он идет назад – к роще. Он не хочет идти, но ноги сами его туда несут. Канавы, которую он рыл нет. На её месте стоят люди в длинных белых рубахах. От них исходит свет и тепло. Виктор подошел к молодому человеку и поклонился. Парень поднял его и протянул ему крест. Тот самый, что Витька нашел в земле. Виктор услышал голос:”Ты знаешь, что делать. Все будет хорошо. Иди.”
Витька очнулся в холодном поту. Его трясло. На столе валялась пустая бутылка. В стакане осталась водка, но Виктор почувствовал к ней отвращение. Он понял, что пить уже не будет никогда. Он знал, что с ним будет дальше. Четко видел свое будущее.
На улице стало светать. Первые лучи солнца начали осторожно проникать в комнату, наполняя её светом. Виктор встал, завернул крест в платок и вышел из дома. Он шел в монастырь. Шел быстро и уверенно. Он знал, что его ждут. И правда, возле стен монастыря его встретил священник.
Виктор протянул крест и сказал: “Я принес”.
-Нет. Это он тебя нашел и привел, - ответил священнослужитель.
На этом наша история не закончилась. Тела монахов были найдены и перезахоронены на монастырском кладбище. В дубовой роще появились первые ростки, а чуть позже землю вообще накрыло зелённым покрывалом. Бабке Варваре всё-таки провели телефон. Что стало с Виктором?
А спросите у него сами.

Звёздочки.

Звёздочки, миражи в тёмном небе горят – поётся в моей любимой песне.
Звёздочки. Наши звёздочки, наши дети. Почему мы их не любим? Почему?
Нет, конечно, спросите любого – ПОЧЕМУ?
Ответят, не задумаясь – ЛЮБИМ! Даже обидяться.
Не верю!
Мне двадцать восемь, холост, свободен. Живу, как говорится для себя – есть любимая работа, есть любимое занятие и интересы, друзья, девушки. В общем живу. Я так хочу. Сейчас.
Меня иногда просто бесит отношение некоторых родителей к своим чадам. Это ж ваше родное, самое дорогое. Так берегите их. Держите. Дарите им ласку, любовь, тепло ваших сердец.
Пятница. Конец рабочей недели – впереди отдых. Созвонился с другом – гуляем. Обычный предвыходной набор – бильярд, пиво, пицца, невнятный пьяный разговор о жизни. Всё как обычно. Прощаемся, расходимся. И что-то меня дёрнуло – зову друга и идём в парк.
Хотел, что-то ему сказать, но меня останавливает громкий детский плач. Оборачиваемся – к нам бежит мальчик, лет десять, не больше. Школьник. Мальчишка в школьной форме, за плечами портфель:
- Там ко мне дяденька пристал и требовал, чтобы я …( Извините я пропущу эту фразу.)
- Ты что здесь делаешь? Уже поздно. Почему не дома? – спрашиваю я, и беру мальчика за плечи.
- Я? Я гулял. А он!
- А где ты живешь? – беру мальчишку и веду подальше из парка.
- Андрей! - кричит мой друг – Пошли, поймаем его!
Я не обращаю внимания на своего товарища и продолжаю вести мальчика к площади.
Там свет, там люди, там он успокоится, - думаю я, и говорю более громко:
- Так, где ты живёшь?
- Я? На Верхнем Валу 9, - четко отвечает мальчишка, словно в классе перед учительницей.
- Не волнуйся малыш, всё будет хорошо. Я посажу тебя в такси, и ты будешь дома.
Поворачиваюсь к другу и вполголоса говорю:
- Главное мальчика домой доставить. И не надо при нём шуметь. Ему и так досталось.
Товарищ мой успокоился и стал идти рядом. Не знаю, что на него подействовало – моя решительность или нелепость ситуации, в которой мы оказались. Вряд ли он с таким сталкивался. Да и я сам о такой гадости только в кино слышал.
- Пошли, малыш, - повторяю я, и веду его к машинам.
Иду и высматриваю, ищу знакомых – я машины ремонтирую и знаю почти всех таксистов.
Есть Бог! Воистину есть. Стоит ланос, моего знакомого – он афганец, таксует, правильный мужик.
Сажу мальчишку на заднее сиденье, а сам к водителю:
- Выйди – говорю, - разговор есть.
Таксист сморит на меня удивлёнными глазами и отнекивается, наверное, не узнал.
- Выйди, - повторяю я.
Мужик повертелся, но глядя на меня всё же вылез из машины.
- Отвези, мальчишку, куда скажет, - сую деньги и тихо говорю, чтобы малец не услышал, - К нему в парке придурок пристал. Хотел…(тут я немного заматерился)
- Хорошо. Понял. – сообразил таксист и сев, обратно в машину и переспросил мальчика куда ехать.
- Андрюш, тут много! – сказал мне водитель, глядя на деньги, что я ему дал.
- Ничего ты меня знаешь. Захочешь, найдёшь, - говорю я и возвращаюсь к своему товарищу.
Такси медленно разворачивается и уносится вдаль. Мы с другом молча провожаем его взглядами. Прощаемся и расходимся. Слов больше нет. Я не знаю, что думать и говорить.
Молча иду домой. С меня хватит. Через пару минут, меня останавливает телефонный звонок.
- Алло, Андрей. Мы не правильно сделали. Нам надо было поймать этого извращенца, - горячо сообщает мой товарищ.
- Нет, главное, чтобы мальчик не понял, что произошло. А этот. Его Бог рассудит, говорю я и выключаю мобильный.
Иду молча, ругаюсь и злюсь про себя.
Звёздочки…

Андрей, привет!
Я так рада тебя видеть!
Рассказы замечательные! Тронули до глубины души. Очень понравились.
Надеюсь, с Виктором все хорошо и пить он бросил.
Как у вас там, в Украине? Я так переживаю! У меня друг в Ужгороде живет, так на душе не очень спокойно за него.

В Ужгороде точно спокойно - и в центральной Украине тоже. Много чего что показывают у вас по тв - враньё. Нет ни национализма и нет фашизма - просто народ скинул воровскую власть.
А вот в Крым Путин войска ввёл зря.

А я не смотрю ТВ. Все новости - сплошная деза. Я уже ничего не смотрю, только зря нервы ломать. А Путин... Ну, он же не войска ввел, а намного меньше для охраны военных объектов. Никто не стреляет, все, вроде, тихо и мирно.
Ой, не знаю. Все равно душа за Украину болит.
А еще есть примета: если все истерят по поводу и без повода, то все будет хорошо. А вот если поют и шутят, то что-то произойдет.
Держу кулачки, чтобы у вас все образумилось.

Именно войска - люди в новой рос. форме, с современным оружием и техникой. Только от кого защищать? От бандеровцев? - Так им лет по 90, тем кто остались.

Я вам скажу - все эти события только сплотят украинский народ.

Дай-то бог.
Но не Путин все это начал.
Ой, столько всего в сети выставлено, что уже глаза не видят. Одного хочу, чтобы все закончилось мирно.

Цитата :: Я вам скажу - все эти события только сплотят украинский народ

Ваши слова, да Богу в уши!

А войска в Крым русские никто не вводит - это у вас нагло врут!
Мы даже разрешили вам облет приграничной территории, чтобы путчисты в этом убедились.

Это Россия когда то его завоевывала, не подари Крым Хрущев Украине и проблем бы не было!

А ваш бизнесмен,, извините фамилию не запомнила, громогласно заявил, что русских с орденскими лентами в петлицах надо убивать выстрелом в голову, ваши же сети и показали его!

Вот вы мне объясните, пожалуйста - откуда вы всё знаете, если вас здесь нет??? Я живу в этой стране, общаюсь с друзьями и родственниками с других городов в том числе и с Крыма - люди говорят совсем другое нежели показывают российские СМИ.

Это Россия когда то его завоевывала, не подари Крым Хрущев Украине и проблем бы не было! -
Вы гордитесь тем, что ЗАВОЕВАЛИ чужую землю - и на этом основании она ВАША?
Россия когда то и Польшу завоевала и Финляндию и Берлин брала - и что они тоже ваши?

Нина, Андрей, не ссорьтесь! Не надо. Пусть все идет своим чередом.
Мы все равно не знаем ничего, нам правды не скажут.
Нам только и остается, как ждать.
Я своим звонила во Владивосток, так сказали, что в Николаеве тоже спокойно, а у нас там родственники живут.
Андрей, не обижайся. Мы ведь тоже переживаем.

никаких обид, я уже привык к тому, что вас немного дезинформировали. кстати сейчас в Москве проходит марш мира в поддержку Украины

Андрей привет!
Знаю про Марши. Читала в новостях. Два разных.
Хоть все скорее закончилось! Я за издателя волнуюсь, но он тоже говорит, что все спокойно.
А девчонки-украинки с сайта для вязальщиц даже посылочки отправляли в Россию и все спокойно дошло. Другая девочка из России денюшку родне отправляла и тоже все дошло.
Вот только я не знаю, в какой валюте. Поэтому я не смотрю ТВ, а новости в сети да и то только про Россию.

Андрей,
вы живете там, мы здесь и мы тоже немного больше знаем о том, что происходит у нас. Вам же заблокировали наши сми.

Дело не в гордости за свою страну, хотя я горда ею, а в ошибке Хрущева, за которую мы теперь все расплачиваемся Sad

Этот "царь" всея Руси присвоил себе право раздаривать земли.

У меня тоже есть друзья на Украине, в частности в Крыму живут наши бывшие сослуживцы и никто не сказал, что туда введены войска, а вот Украинские воинские части переходят на сторону крымчан, это действительно так. А войска новоявленного правительства Украины действительно идут в сторону Крыма. Не дай бог гражданской войны.

Колоски

Настенька была маленькой, поэтому новый двор, куда она с мамой переехала жить, казался ей большим-пребольшим. И дом, в котором они теперь поселились, стоял высокий-превысокий. И улица, что начиналась во дворе от самого их подъезда, простиралась так далеко, что заканчивалась на другом конце города.
Настенька была совсем маленькой, ведь ей недавно исполнилось всего шесть лет. Это пять пальчиков на одной руке и только всего один на второй. Через месяц, когда листья на деревьях начнут желтеть и падать под ноги, Настенька пойдёт учиться в школу в первый класс.
Новых друзей во дворе девочка пока не завела. Ещё не успела ни с кем познакомиться. Поэтому играла с единственной верной подружкой – куклой Дашей. Только её Настенька успела взять с собой при переезде. Мама говорила, что это ненадолго – поживут пару месяцев в гостях и снова вернутся домой.
В середине двора в старом неработающем фонтане находилась цветочная клумба. Одна старенькая бабушка из соседнего подъезда ухаживала за ней. В её центре, среди роз, астромерий, пионов и прочих красивых цветов, она посадила несколько простых колосков пшеницы.
Девочке нравились все цветы, но особенно любовалась колосками, поскольку никогда их не видела. Они находились в самой середине большой клумбы, и Настенька не могла дотянуться до чудесных колосьев, разглядеть их, понюхать, прикоснуться.
Каждый день девочка разглядывала эти диковинные для неё растения. Однажды не выдержала, оглядевшись по сторонам и увидев, что бабушки во дворе не было, стремительно заскочила на клумбу к колоскам, сорвала их и бросилась наутёк. Уже, спрятавшись от всех за детской горкой, она присела на корточки изучать колоски, которые, к сожалению, немножко поломались и рассыпались на золотые зёрна.
Настеньке стало горько и стыдно, что она загубила такую красоту. И ещё ей стало жалко бабушку, которая их так берегла. Девочка вернулась к клумбе, и увидела бабушку, стоявшую возле неё. Она протянула остатки колосьев и зёрна.
- Вот. Они рассыпались, - чувствуя свою вину, сказала Настенька.
- Значит созрели. Пришло время, - успокоила девочку бабушка.
- Они пропали? Ты их выбросишь?
- Нет, конечно. Следующей весной снова посажу, чтобы выросли новые колоски.
- Хорошо, - обрадовалась Настенька и уточнила, - Они красивые, мне очень нравятся. Можно я буду тебе помогать?
- Конечно можно, - пообещала бабушка и, посмотрев на пшеничные зёрна, вспомнила себя такой же маленькой и беззаботной девочкой.
Ей было всего пять лет. Это ровно столько сколько пальчиков на одной руке. И тоже шла война. Отца забрали на фронт, а село захватили фашисты. Мать выбивалась из сил, стараясь прокормить троих малых детей. По ночам воровала зерно с поля. Навсегда в память врезался один случай. Однажды вернулся немецкий солдат, проживавший на постое в их хате, и знаками объяснил, что на маму донесла соседка, и завтра полицаи придут с обыском. Если найдут хоть зернышко - расстреляют. Ночью украдкой мама выносила из дома зерно и мела пол, чтобы даже и следа не осталось. Утром пришли полицаи. Поставили маму и детей к печке и принялись обыскивать дом. К счастью, ничего не обнаружили, и семья осталась цела всего лишь на волоске от смерти.
Девочка выросла, родила и вырастила своих детей, прожила целую жизнь. Но всегда и везде, где бы она, ни жила, весной садила пшеничные зёрна в память о страшной войне, пережитой в детстве.

Тридцать сребреников

- Далась тебе эта хохлушка, - сказал Юле, Константин Сергеевич, маленький пухленький телеоператор, - Давай я тебе настоящую актрису с театра доставлю. Грим нарисуем, картинку сделаем. Отличный сюжет получится.
- Мне нужна настоящая беженка. Ты же знаешь, сейчас всё легко проверить. Вычислят твою актриску очень быстро. Сразу обман заподозрят. Начальство требует, чтобы репортажи были как можно реалистические. Пускай враньё, но правдоподобное, - ответила Юля, молодая, но уже подающая огромные надежды тележурналистка первого российского канала.
- Ну, послушай. Тебе ли не всё равно кому платить, - не унимался телеоператор, - Актриса – это профессионал. Она и всплакнёт, где надо и эмоции правильные покажет. Паузу выдержит, слезу выдавит.
- Ерунда. Дамочка, которую я нашла в лагере идеально подходит для нашего репортажа. На неё без слёз смотреть нельзя. Была бы нищенкой – милостыней кучу денег бы заработала, - сказала, как отрезала журналистка.
Машина съёмочной группы «Первого канала» заехала на территорию лагеря для украинских беженцев в Ростовской области. Кроме них тут паслось много таких же телевизионщиков каналов-конкурентов.
- Константин, сначала снимайте семью в палатке. Потом сделайте общую картинку. А я поговорю с украинкой, - скомандовала Юля, когда группа стала выходить из машины.
Молодая журналистка быстро разыскала в толпе беженцев Галину Пышняк, будущую героиню репортажа. Украинка идеально подходила для этого – мать четырёх детей, муж остался воевать в Украине на стороне сепаратистов или как в России принято говорить – ополченцев, и самое главное, что они родом из Славянска, города к судьбе, которого прикованы все взгляды россиян.
- Вот вам текст, прочитайте, - сказала журналистка Галине и сунула ей лист бумаги.
Галина бегло прочитала и удивлённо сказала:
- Это же враньё! Как я после этого людям в глаза смотреть буду?
- Почему сразу враньё? Это факты. Вы сами рассказывали, что в вашем городе убивали, насиловали, грабили, - возмутилась журналистка, - Зачем вы же сюда приехали? Оставались бы в своей Украине.
- Мы бежали от войны. Наш город захватили бандиты. Моего мужа забрали воевать за них. А семью насильно сюда вывезли. Мы не хотели, - сквозь зубы процедила украинка.
- Это уже мелочи. Это никому не интересно. Галина, скажу вам как есть. Или вы рассказываете на камеру, то, что здесь написано или мы вас объявим женой фашиста-бандеровца. Если я не ошибаюсь, вы же сама родом с западной Украины. Вас посадим, а детей в детский дом отдадим. Выбирайте. И вообще кому сейчас нужна ваша, правда? Правда, в том, что вы тут одна с четырьмя детьми. И никому вы не нужны. И в конце концом – мы вам заплатим. Хорошо заплатим, - жёстко ответила журналистка.
Украинка, молча, протянула руку и взяла листок. На её глазах налились слёзы, а руки задрожали.
- Она лучше, чем актриса, - подумала про себя Юля, - сюжет побьет все рекорды. Пускай враньё, зато какое. Чем невероятнее ложь, тем быстрее в неё поверят. Так кажется, говорил, кто-то из великих.
- Юля, мы готовы, - сообщил телеоператор, - Давайте снимать.
Журналистка взяла под руку Галину и повела на место, где будет сниматься репортаж.

Сегодня ровно неделя с того дня, как киевские силовики вошли в оставленный ополченцами Славянск. Как раз этим временем датирована история, которую рассказала нам обитательница лагеря беженцев в Ростовской области. Она говорила о публичной казни.
Женщина назвалась Галиной из Славянска, матерью четырёх детей, уроженкой Западной Украины, где недовольство родственников вызвало то, что её муж ушёл в ополчение. Разговор с Галиной оставил сложное чувство. Разум отказывается понять, как подобное вообще возможно в наши дни в центре Европы. Сердце не верит, что такое вообще возможно.
Галина Пышняк: "Центр города. Площадь Ленина. Наш Горисполком - это единственная площадь, куда можно согнать всех людей. На площади собрали женщин, потому что мужиков больше нет. Женщины, девочки, старики. И это называется показательная казнь. Взяли ребенка трех лет мальчика маленького с трусиках, в футболке, как Иисуса на доску объявлений прибили. Один прибивал, двое держали. И это все на маминых глазах. Маму держали. И мама смотрела, как ребенок истекает кровью. Крики. Визги. И еще взяли надрезы сделали, чтоб ребенок мучился. Там невозможно было. Люди сознание теряли. А потом, после того как полтора часа ребенок мучился и умер, взяли маму, привязали до танка без сознания и по площади три круга провели. А круг площади - километр".
Юлия Чумакова: "Вам особенно после этого интервью, грозит большая опасность. Правильно ли я понимаю?"
Галина Пышняк: "Я как предатель Родины, потому что я родом из Закарпатской области. Меня же моя мать сказала: ты приедешь, я тебя сама расстреляю. И нацгвардия расстреляет. У меня две расстрелянные статьи. Я за себя не боюсь. Мне жалко детей. Если бы не дети, я бы взяла сама оружие и пошла в ополчение. Это не украинская армия, это не освободители, это твари. Они когда вошли в город, там ни одного ополченца не было. Они стреляли по городу. Мародерством занимались. У нас рассказывали бабушки старые, фашисты так не делали. Это группа СС "Галитчина". Они местные. Они над местными издевались. Жен насиловали и детей убивали. И все это восстали их правнуки. Возродились обратно".
Юлия Чумакова: "Вы не боитесь говорить об этом?"
Галина Пышняк: "А пускай весь мир знает, как они издеваются над людьми, потому что никто не верит. Никто не знает. И вот эти фосфорные бомбы. Это что мины осколочные. Дети приходили, приносили и ежики, и шипы, и что только не находили. И трупы лежали, уже собирать некуда было. Морг не работал. Вонь разлагающегося тела. Это же никто не поверит, потому что там не был никто, не видел. Это для них дикость. Сегодня ночью стреляли, у меня ребенок даже ухом не пошевельнул, потому что это уже привычно стало. Мальчик семь лет: "Мам, что? Бомбят?". Скажу: "Да, сынок". И дальше и дальше спать".
Юлия Чумакова: "Вы так смело открыли своё лицо, сказали своё имя. Вы не боитесь разве?"
Галина Пышняк: "Потому что я за три месяца я как камень стала".
Юлия Чумакова: "На что вы надеетесь? Ведь понятно, что это когда-то закончится".
Галина Пышняк: "Дайте нам свободу. Русских нету. Русские не воюют. Это обычные работяги - шахтеры-труженики восстали, потому что уже все. Сколько можно кровь есть из человека. Мы все одной крови. Не надо делить нас. Да есть и среди нас плохие люди. Я не скажу, что все едины, но мы люди. Всегда надо не войной идти, а договариваться словом. А слово доброе всегда побеждает".
Юлия Чумакова: "Спасибо, вам большое, что вы согласились нам все эторассказатьиудачи".

Съёмка заняла по времени всего ничего – минут десять. Юля поблагодарила украинскую беженку и сунула ей в руки деньги. Съёмочная группа принялась сворачивать оборудование, а Галина сидела и молчала, сжимая в руках «тридцать сребреников».

Андрей, привет!
Господи! Какое счастье, что ты вернулся! Я уже переживала, не дай бог, что случилось. Потом случайно увидела на каком-то сайте и облегченно вздохнула.
Рассказы вижу. Жизненные.
Спасибо тебе, что ты с нами.