Всем доброго времени суток!
Сегодня с утра села писать ассоциацию, и вот выставляю на ваш суд
Что-то меня потянуло на сказки про любовь. Сама удивляюсь
Птицы в клеткеВ тесной клетке жалобно пищит маленькая пестрая Колибри. Бедняжка… Только два дня прошло с тех пор, как хозяин принес ее сюда, и крохотная птичка не успела еще свыкнуться с мыслью о том, что навсегда потеряла свободу, не смогла смириться… Несчастная, брошенная судьбой и вольными ветрами малышка… Ты и не знаешь пока, каково это – лишиться крыльев, не знаешь, что скоро с тобой случится то же, что стало со мной.
Когда-то, еще не так давно, я тоже была птицей. И пусть я не умела летать так, как ты – у меня были крылья. Я жила в дивной стране, далеко-далеко отсюда, там, где везде цветы и воздух пахнет пыльцой и медом. Я жила среди таких же птиц, как я. Милая моя, Колибри, ты не узнаешь меня? Я Пава.
Да, увы, теперь остается лишь вздыхать и краснеть от стыда, называя свое имя. Посмотри на меня: разве я похожа на павлина? Все, что у меня осталось от прежней жизни, - это несколько старых перьев, что лежат на полу. Годы заточения в кабинете хозяина сделали из меня человека, отобрали крылья, а вместо них подарили эти ужасные длинные руки без оперения. О небо! Как же страшно это – смотреть на себя в это зеркало и видеть чудовище? Вот что сделал со мной жестокий колдун, моя бедная. Видишь этот веер? Вот единственное, что он подарил мне как утешение, как блеклое воспоминание о прекрасном хвосте, что некогда был у меня, о хвосте, которым я гордилась, которым восхищались красавцы-павлины… Ах, безжалостный, бессердечный хозяин!
Ох, прости меня за мои слезы, я больше не буду плакать и пугать тебя. Давай я открою твою клетку. Так лучше, правда? Да, лучше… Наслаждайся своими крыльями, пока они есть у тебя…
Ты спрашиваешь, зачем все это хозяину? О, он много веков жил в этой башне в одиночестве и в конце концов не смог выдержать столь тяжкого бремени. Но выход отсюда лишь один – через это самое зеркало, которое может открыть лишь он. Знаешь, иногда мне кажется, что я вижу в нем не только себя, но и раскинувшиеся по ту сторону родные земли…
И вот однажды хозяин решил выйти из башни, чтобы заточить хоть кого-то живого вместе с собой, пусть даже для этого ему придется применить силу. Но люди были слишком сильны и едины, чтобы покориться ему, и колдун не сумел ни одного утащить к себе. И тогда ему пришла в голову мысль: заполучить себе прекрасную птицу и превратить ее в человека. Выбор его пал на меня…
Прошло три года… И вот что стало со мной. Только хозяин может вернуть мне былое обличье, но разве он согласиться сделать это? Никогда. Он лишь приходит сюда, чтобы издеваться надо мной, а я только дрожу от его отвратительных поцелуев и безжалостного взгляда горящих глаз... Даже сейчас они смотрят на нас с тобой. Видишь? На зеркале. Это его лицо изображено здесь, чтобы я всегда, всегда помнила, каков мой господин…
Дверь темного кабинета резко распахнулась, и Пава вздрогнула, прижимая к груди освобожденную из клетки Колибри. Вошел высокий человек в длинном черном балахоне. На бледном, вытянутом лице его играла мерзкая ухмылка.
- Вижу, ты успела поведать соседке свою плаксивую историю, моя красавица, - холодно обронил колдун. – Но сейчас не время для причитаний. Побереги все свое красноречие и очарование для задания, которое я тебе приготовил.
- Задание? Мне? – Она удивилась, выпуская Колибри из хрупких рук.
Хозяин прежде никогда не давал ей никаких поручений. Но сегодня его глаза горели странным огнем. Такое бывало редко, когда он особенно страстно желал заполучить что-то. И Паве стало страшно.
- Есть у меня один враг, - начал господин. – Я впервые встретился с ним, когда путешествовал по внешним мирам, но судьба забросила нас в разные стороны и только теперь я наконец-то нашел его и хочу отомстить. Но не уничтожить, нет! Я хочу, чтобы он стал моим рабом, хочу лишить его крыльев! Да, моя дорогая, мой враг – птица! Да еще какая птица! Для тебя будет великой честью очаровать его и привести сюда, в мою ловушку!
Она побледнела и отшатнулась от безумного своего господина.
- Нет! Ни за что я не буду помогать тебе в твоих черных делах!
- А разве я спрашиваю тебя? – Хозяин грозно нахмурился и сжал кулаки, став вдруг выше и шире в плечах. – Взгляни на эту милую Колибри: она будет тебе достойной заменой, а ты умрешь, если не пожелаешь слушать меня!
- Ты итак меня убьешь. Смерти я больше не боюсь.
Хозяин с трудом заставил себя успокоиться и ровным голосом произнес:
- Я верну тебе твой прежний облик, - неожиданно сказал он. – И свободу.
Сердце ее радостно подпрыгнуло в груди, но тут же вновь замерло от боли: нет, ничего этого не будет. Никогда. Он просто лжет ей.
- Ты думаешь, я буду верить тебе, зная, как черна твоя душа? – сухо спросила Пава.
- Да, потому что тебе больше ничего не остается, - таким же тоном ответил хозяин.
Сдавшись, она опустила голову и плечи.
- Хорошо, - ненавидя саму себя, еле слышно прошептала девушка.
- Превосходно! – Хозяин зааплодировал, злобно усмехаясь. – Ты у меня умница.
Он подошел к зеркалу и… испарился. Зато глаза золотой головы, что венчала старинную оправу, загорелись, как живые. И в то же мгновение подошедшая Пава увидела по ту сторону зеркала суровый, но красивый край, не знакомый ей. Там в сероватом тумане плавали сиреневые горы, и яркий, но не слепящий солнечный свет пробивался лучами сквозь рваные тучи.
А над землею, в манящем и загадочном небе парила большая и гордая птица.
- Вот он! – сказала золотая голова. – Ступай и приведи его!
Рука Павы, что прижималась к зеркалу, провалилась в пустоту, и она поняла: проход открылся. Пытаясь усмирить неровно бьющееся сердце, девушка шагнула вперед и оказалась в чужом для нее мире. И вдохнула полную грудь воздуха. Свобода!
Недолго пришлось ей идти по незнакомым землям в одиночестве. Вскоре чья-то большая тень заслонила солнце, и вот рядом с путницей опустился на камни огромный Кондор.
- Кто ты, странное создание? – спросил он. - И что делаешь в моих краях?
Она вдруг растерялась и оробела. Уж слишком величественен и прекрасен в ее глазах оказался враг хозяина. Он не был похож на тех расфуфыренных и хвастливых павлинов, которые раньше ходили вокруг нее, распушив пестрые хвосты. В нем чувствовались сила и твердость, способные сломить и подчинить любого. Что же до гордости… Она была иной – холодной и достойной.
И сколько бы лет ни прошло с тех пор, как Пава стала человеческой женщиной, в груди ее все еще билось птичье сердце. И теперь оно волнительно затрепетало.
- Что ты здесь делаешь? – требовательнее повторил Кондор.
- Я… я просто заблудилась, господин, - отвечала Пава. – Я совсем не знаю, где очутилась.
- Все, что ты видишь вокруг себя, это мои владения. Откуда ты пришла?
Она указала рукой себе за спину, где магический проход уже поглотил туман.
- Ну, так иди же туда, глупая, - с едва уловимой ноткой раздражения велел ей здешний князь. – Зачем ты углубляешься все дальше в незнакомые тебе земли?
- Я боюсь идти назад, господин, там везде туман… - Она жалобно посмотрела в холодные желтые глаза. – Я опять сверну куда-нибудь и еще сильнее заблужусь. Вот если бы вы… согласились проводить меня… хоть немного. Я всю оставшуюся жизнь буду благодарна вам.
Кондор взмахнул крыльями и взлетел, но не высоко.
- И ты думаешь, что я буду отвлекаться от своих важных дел ради какой-то странной и непрошеной гостьи? – Однако гнев его быстро улегся в чистой и благородной душе, которая открылась Паве. – Впрочем, ладно. Раз ты так просишь, я провожу тебя, и ты тут же покинешь мой край.
Он полетел туда, откуда она пришла, первым. Девушка последовала за птицей, но не успели они преодолеть и полпути до скрытого дымкой зеркала, как Пава остановилась.
- Нет. Я не могу. Подожди!
Кондор развернулся.
- Что такое?
- Улетай! Скорее улетай прочь отсюда! Это все колдун, твой злейший враг, он… он заставил меня заманить тебя в ловушку, он… он хочет лишить тебя крыльев и сделать рабом, он уже так близко… Скорее лети!
Кондор взмахнул мощными крыльями,… но было уже поздно.
Разрушительный смерч накрыл их обоих, а когда Пава открыла глаза, то очутилась уже в башне, в кабинете хозяина, в своей тюрьме, а рядом с нею лежал Кондор с перебитыми двумя толстыми стрелами крыльями.
Прошло три года, и одним утром, проснувшись, Пава и маленькая, такая хрупкая девочка по имени Колибри, проснувшись, увидели рядом с собой закованного в цепи человека – того, кто некогда был Кондором.
Опустив глаза, Пава подошла к нему и присела рядом на колени.
- Прости. Я не хотела… - в сотый раз уже прошептала она.
За все это время Кондор заговорил впервые.
- Простить? Тебе прощать мне нечего, глупая.
- Ты меня ненавидишь?
Ставшие темно-карими глубокие глаза пронзили ее будто насквозь.
- Нет. Я тебя презираю.
Помолчав немного, Кондор добавил:
- Но в то же время… я благодарен судьбе за то, что она поставила тебя на моем пути. Знаешь, почему?
- Почему?
- Попав сюда, я понял, как уничтожить своего врага! И все эти годы ждал, когда мне под крыло попадется хоть что-то достаточно крепкое и острое. И вот теперь попалось! Пусть уже под руку…
С этими словами он схватил лежащее рядом с ним огромное бурое перо и мощным острым концом его пронзил оба горящих глаза на золотой голове, смотрящей с оправы зеркала. В тот же миг над башней раздался дикий вопль ужаса и боли.
- Вот и все, враг мой, - улыбнулся Кондор. – Теперь ты мертв. Глупец! Ты не знал, что в плену у тебя я окажусь опаснее. Я уничтожил тебя… - Плечи его вдруг поникли, а взгляд стал тусклым и печальным. – Пусть даже такой ужасной ценой.
Еще раз замахнувшись, он разбил пером заколдованное зеркало, и вскоре на месте его оказалась зияющая дыра, а за нею – холодное, но зовущее в свои объятия небо. Улыбаясь, Кондор шагнул к проходу…
- Нет! – Пава схватила его за руку. – Нет, прошу тебя! Ты разобьешься, если прыгнешь отсюда. Разве забыл, что у тебя больше нет…
Она не договорила, поняв, что словами своими сделает только хуже. Глаза Кондора вцепились ее подобно когтям и так пылали, что трудно было поверить, что в душе его совсем нет ненависти к ней. Но гнев утих, уступив место решительности и боли.
- Пусть я разобьюсь! – с горечью воскликнул Кондор. – Пусть! Зато я в последний раз, перед смертью, смогу ощутить это прекрасное чувство полета!
- Я никогда не летала, - потупившись, призналась Пава.
- Но у тебя же были крылья.
- Да, но я… не могла.
- Ты просто боялась, как боятся все твои родичи. И за страх этот я и презираю тебя.
Он сделал еще шаг и остановился у самой кромки обрывающегося пола, глядя куда-то вниз. А потом вдруг обернулся, протягивая Паве руку.
- Ну так что? – громко и требовательно вопросил он. – Хочешь испытать чувство, так любимое мною? Или боишься?
Поколебавшись, она шагнула вперед, вкладывая свою тонкую ладонь в протянутую руку. И в последний раз обернулась, чтобы попрощаться с маленькой Колибри.
- А ты живи, моя милая. Ты совсем еще юна, но может быть, придет время, когда за тобой прилетит тот, за кем ты готова будешь лететь даже к смерти. Прощай.
Она закрыла глаза… И прыгнула в объятия неба вместе с Кондором.
Ветер свистел в ушах, лоскуты облаков хлестали ее по лицу, и Пава чувствовала, каждой клеточкой своего существа, как неизмеримо быстро приближается к ним земля… Но Кондор крепко обнял ее, и стало удивительно спокойно.
- Ты презираешь меня по-прежнему? – шепнула она осторожно.
- Нет. Я тебя люблю.
Ср 25 Июл 2012, 06:55
[/URL]
красные розы символ Любви - для тебя 
