Литературный конкурс "У камелька"

МЕТКА СУЖЕНОГО


Сидя на полу перед камином, Женя пошевелила поленья. Ждала, наблюдая за игрой огня. С кухни доносился дразнящий аппетитный аромат – бабушка готовила горячий шоколад по собственному рецепту, с корицей и мускатом.
- Баб Ань, помочь? – крикнула она с нетерпением.
- Иду-иду! – отозвалась хозяюшка и появилась в гостиной с большим палеховским подносом. А там…
- М-м-м, - застонала Женя. – Ба, ты как всегда, кудесница и искусительница в одном лице! – Она приняла поднос и поставила на низкий столик возле бабушкиного кресла. – Я в предвкушении…
Анна Федотовна улыбнулась и расположилась в кресле. Слегка откинулась на высокую спинку, опустив руки на подлокотники. Как всегда подтянутая, в темном простом платье и уложенными «ракушкой» седыми волосами, черноглазая и чернобровая, со строгим профилем и мягким взглядом. Красивая. Только по-настоящему добрые женщины бывают красивыми на склоне лет. Дар Небес за душевность.
- Устала, - виновато обронила она. - Да ты угощайся, Женечка!
- Ба, я тебя обожаю!
Та привычным быстрым движением поправила двойную янтарную нить на шее.
- Баб Ань, а ведь Святки в разгаре! – отпив напиток из любимого большого стакана и зажмурившись от счастья, изрекла внучка. – Сейчас в деревне на тройках катаются, помнишь?
- Да. – Анна Федотовна неотрывно смотрела на огонь, грея руки о стекло чашки с шоколадом.
- Здесь теперь скучно, хоть и загород. А у нас в институте многие даже не знают, как должно быть весело на Святочной неделе! Зато про Хэллоуин все помнят. – Она помолчала. Чего это в голову полезли мысли о нечисти? В такое-то время! - Смотри, какая темень за окном, ни звездочки на небе. И тихо… прямо как у Гоголя, помнишь, ты мне читала?
- Помню, Женечка.
- И я. Зимой под Рождество всегда вспоминаю наши с тобой чтения у камина. Семейная традиция! Ба, когда у меня будет семья, я обязательно заведу камин и стану читать своим детям хорошие книги.
- Обязательно.
Женя обернулась, чтобы взглянуть на бабушку. Она казалась необычно задумчивой и отстраненной. Это Аннушка! Которая души не чаяла во внучке и не могла наговориться с ней, не могла наглядеться! Женя обычно отмечала новогодние праздники в старом доме, в семейном гнезде Панкратовых, и вот снова приехала погостить.
- Ба, ты со мной?
- Да, прости, - она улыбнулась. – Вспомнила вдруг.
Женя мгновенно загорелась:
- Рассказывай!
Ах, как любила она бабушкины воспоминания!
- Так давно это было… - с невольной грустью заговорила та, - кажется не со мной. Да что там! Молоденькая, неугомонная, как вот ты теперь. Приехала на Святки к своим в деревню, городская, из самой столицы! Да быстро гонор-то порастеряла, как пошли гулянья по ночам, да песни, да игры! Ух! Эти звонкие голоса на морозе, и ресницы в инее, и блеск близких звезд – чудо! Когда летишь в санях, а вокруг только зимнее кружево сонного леса! И звон колокольчиков отзывается в сердце, и хочется плакать… - Анна Федотовна прервалась и посмотрела на притихшую внучку. В глазах стояли светлые слезы. – Ты знаешь, Женя, у меня же тогда случилась большая любовь. И я на всё смотрела словно через чудесное, расписанное дивным узором стекло.
А вот зачем отправилась в заброшенный дом гадать на суженого – ума не приложу. Наверное, из озорства, да за компанию. Весело было и страшно, до жути. И от того еще больше хотелось увидеть в зеркалах свою судьбу.
Помню, как оказалась одна, в большой комнате, где ничего не было, кроме принесенного нами стола и табуретки. Я подошла и присела к столу. С оторопью посмотрела на зеркало и язычки пламени на свечах. Они горели ровно и только чуть шевелились, как живые. Казалось – чего тут страшного? Но сердце выпрыгивало из груди. Я с трепетом заглянула в серебряные недра, туда, где ограниченный светом, словно открывался вход в страну зазеркалья.
Что делать? Мысли мои путались, я вспомнила, что нужно расслабиться и смотреть, только и всего. А еще не забыть накинуть платок, когда появится…
Неужели, появится?
Стало горячо на сердце. А вдруг, вдруг я увижу сейчас Его? Того, о ком мечтала уже несколько томительных и сумасшедших месяцев?
Но ничего особенного не происходило. Свечи горели. Темнело зеркальное пространство. Я успокоилась. И даже улыбнулась. Стало вдруг хорошо. На меня нашло то умиротворение, какое приходит зимними тихими вечерами только дома. Думать ни о чем не хотелось, сознание погружалось в дремотное забытье. Но я продолжала смотреть, не пытаясь, однако, стряхнуть с себя наползающий сонный дурман.
И, кажется, уснула. Вот так, с открытыми глазами.
Потому что совсем не удивилась, когда заметила в зеркале лицо молодого мужчины. Он посмотрел, вскинув изогнутыми бровями, и сразу исчез. Но я услышала, как он подошел ко мне сзади. Из темноты показались его руки – я увидела их отражение в зеркале. Блеснули жемчужины. На мою шею опустилось ожерелье.
А дальше…
Чужие руки почернели, или это я окунулась в угарную, пахнущую серой черноту. Горло сдавило. Казалось, бусины плавятся, прожигая кожу, опаляя плоть. Я ничего не видела, только мелькали в плотной темноте яркие огненные пятна…
Перепуганные девчата, услышав грохот, вбежали в комнату и увидели меня на полу, без сознания…
- Ба, - взволнованно проговорила Женя. – Но ведь… это был дедушка Филипп?
- Да, - Анна Федотовна снова быстро коснулась ожерелья на шее.
- И ты не боялась его… потом?
Бабушка тихо засмеялась:
- Так ведь у зеркала то был не он.
- А кто? – Женя и сама понимала, как глупо прозвучал ее вопрос.
- Я не боялась, - задумчиво повторила Анна Федотовна. – Он вошел в мою жизнь стремительно и остался в ней навсегда. Странно, но я и правда узнала его. И уже после того вечера по иному увидела свою любовь. Да, уехав в город, я все еще волновалась при встречах с Ним. Но сердце помнило и знало – всё прошло. На нем точно остался такой же след, - она вдруг приподняла жемчужные нити, и взору изумленной внучки открылся тонкий черный след на бабушкиной шее. – Метка суженого…




Прочесть рассказ на форуме