С Новым годом, земляне!

...Сложно сказать наверняка, что же произошло в тот безумный день 21 декабря 2012 года. Знаю лишь, что часть человечества спешно погрузили на столь же спешно созданные космические корабли и отправили осваивать Марс, который в тот момент показался наиболее пригодным для жизни. Ту самую – избранную - часть человечества представляли лучшие умы Земли: физики, химики, биологи, математики… Одним словом, все, кто мог хоть как-то помочь в освоении дикой планеты. Отбирали и тех, кто был способен быстро обучаться и обучать.

Что же касается остальных – писателей, философов, социологов и представителей других профессий, мало полезных на красной планете - оставили на умирающей Земле. В День прощания все плакали и обещали друг другу, что пройдет совсем немного времени и за оставшимися отправятся ракеты. Они заберут их в новый дом, более пригодный для жизни.

…Не знаю как оно там было на самом деле. Я тогда еще не родился. Но родители рассказывали, что в числе тех, кто покидал Землю, были мои бабушка и дедушка. С тех пор прошло более ста лет. За это время с Марса не пришел ни один корабль…

Старшие поколения все еще верят в то, что рано или поздно небеса разверзнутся, обещая спасение, но мы, рожденные здесь и сейчас, а потому адаптировавшиеся к жизни на этой Земле, считаем все это старым преданием, легендой, которые так любят рассказывать старики. А иначе никак. Стоит поддаться искушению и начать надеяться на что-то, находящееся за гранью твоего понимания и считай ты покойник. Наша жизнь слишком сложна и опасна, чтобы впускать в нее надежду. Но все же… Искушение оказаться в другом, более совершенном мире, слишком велико. Не поддаться ему было выше моих сил. И я поддался…

- Отис, расскажи еще что-нибудь!
- Да, Отис, расскажи!

Дети окружили старика и настойчиво дергали его за руки, щипали за ноги, требуя еще одну историю, или, как он это называл, сказку на ночь. Старшие укоризненно смотрели на это представление, но не предпринимали никаких попыток все это прекратить. Просто Отису нравилось быть в центре внимания и все в деревне об этом знали.

- А ну заткнитесь все быстро! – кто-то рявкнул на детей, которые тут же разбежались по домам. Это Иван вернулся с охоты. Он был очень высокий и самый сильный среди нас. Мама рассказывала, что когда пришел конец всему, оставшиеся собрались здесь и, ожидая корабли, пытались выжить. Среди них были родители Ивана. Он был потомком русских. Был последним русским, если уж совсем точно. Хотя, если подумать, все мы здесь были последние. Дети не рождались уже очень давно, животных в лесу становилось все меньше. Но хуже всего дело обстояло с водой – изо дня в день все меньше оставалось источников, откуда ее можно было пить. По деревне ходили слухи, что наше существование близится к концу, но не стоило рисковать с кем-то заговорить об этом, поделиться своими страхами и сомнениями: от тебя тут же шарахались как от прокаженного. А чего тут удивляться: все хотели жить. Думать о смерти, а уж тем более умирать не хотелось никому. А мне в мои пятнадцать тем более.

Иван бросил в центре поселка огромную тушу зайца (и как он ее сам дотащил) и приказал:
- Разделывайте!
Женщины тут же захватили в домах самодельные ножи и взялись за работу. Иван закурил, и хмуро взглянув на нашего старосту Андре, сказал:
- Надо уходить…
Андре пожал плечами:
- Куда? Везде одно и то же…
- Я сказал надо уходить! – рявкнул Иван. – Как давно кто-то из вас был в лесу? Вы вообще видите, что происходит? Трава жухнет, деревья умирают, животные гниют заживо. Точно это вирус какой-то. А когда мы последний раз пили нормальную воду? Надо уходить. Останемся – умрем все.
- Нам нельзя уходить, Иван. И ты это прекрасно знаешь, - вмешался в разговор Отис. Старик сидел на бревне возле костра и мечтательно смотрел в небо, затянутое черными тучами. – Ты ведь знаешь, что они прилетят сюда. И если никого не найдут – улетят обратно. Глупый ты сукин сын!..

Тут все поняли, что дело пахнет жареным, потому что Иван встал и медленно направился к старику. Подойдя к Отису, схватил того за грудки и как следует встряхнул.
- Неужели ты все еще веришь в эту чушь? Никто не прилетит ни за тобой, ни за мной, ни за кем из нас!
- Нет, прилетят, - с уверенностью сумасшедшего буркнул Отис. – При-ле-тят! Ты, тупая огромная зверюга!

Иван устало бросил Отиса на землю. Потом присел рядом с ним, и ни к кому не обращаясь спросил:
- Тогда где они? Столько времени прошло. Почему они не прилетели до сих пор? Почему вы все так верите в это? Почему не думаете о том, что они просто не добрались до Марса, или о том, что не выжили там… Почему?
- Потому что всем нам нужно во что-то верить, Иван… - Афина отошла от туши зайца и подошла к мужчинам (она была не намного моложе Отиса). – Потому что иначе мы не можем. А не можем, так как мы еще помним. Немного, правда, но кое-что. Помним родителей, их рассказы… Это им, – она махнула рукой туда, где стояли дети, - уже все равно. Это Земля. Такой они ее помнят и любят… А я не могу… Поэтому жду…
- Вы не дождетесь ничего, кроме смерти, - качая головой прошептал Иван, а потом добавил. – Как знаете, но я на рассвете ухожу отсюда. Пойду на север. Там солнце, может, и жизнь есть.
Потом он зашел в свой дом и наглухо закрыл дверь.

***

Я всю ночь караулил его. Боялся, что он уйдет один. Меня достаточно напугали его слова для того, чтобы я и дальше оставался в деревне. Так что я собрал свои пожитки и притаился под крыльцом Ивана, прислушиваясь к малейшему шороху.

Вышел он как и собирался на рассвете, когда сквозь черные тучи на мгновение сверкнули солнечные лучи.
- Иван, - громко прошептав его имя, я выбрался из укрытия. – Подожди, я пойду с тобой!
Он недоверчиво посмотрел на меня.
- Ты уверен, Айзек?.. Это может быть опасно.
- И без тебя знаю, - излишне самоуверенно заявил я. Но терять мне было нечего: я был один в целом мире и моя никчемная жизнь ничего не значила.
- Тогда пошли! – скомандовал Иван и мы покинули деревню.
Думаю, он берег меня, поэтому шел не очень быстро, давая мне возможность следовать, не теряя его из виду. Лес и правда умирал. Несколько раз даже попались трупы гниющих животных. Даже не знаю каких. Иван ничего подобного никогда не приносил… Все это выглядело ужасно и очень скоро я пожалел о том, что пошел с ним. Лучше мне было всего этого не знать. Но угнетало не это, а то, что не знают другие…
Много долгих часов спустя Иван объявил привал. Мы устроились на маленьком островке жухлой травы со всех сторон окруженные умирающими деревьями, будто с немым укором глядящими на нас. Пока Иван разжигал костер, я из внутреннего кармана рюкзака достал кипу исписанных цифрами бумажек и, послюнявив карандаш, зачеркнул одно из чисел.
- Что это? – с интересом спросил Иван.
- Календарь, - с готовностью ответил я. – Меня дедушка научил…
- И что, ты так каждый день отмечаешь? – Иван недоверчиво посмотрел на меня.
- Ага, и каждый год. Ну, с того времени, как научился писать и считать. У меня тут еще записи деда есть…
- И какое сегодня число?
- 31 декабря 2114 года…
- Хм, 31 декабря, значит… - вдруг широко улыбнулся Иван. – новый год значит… Когда я был маленький мы здесь его еще праздновали, а потом перестали. Каждый год был так похож на другой…
- А как это? Праздновать что-то?

Когда я и другие дети родились, уже никто ничего не праздновал. Мы знали что такое было возможно лишь благодаря рассказам Отиса. Иван обычно был не очень разговорчив, так что услышать его рассказ я был не прочь.
- Ну… - он задумался. – Я помню это был волшебная ночь. К ней готовился каждый в деревне. Весь день пекли лепешки, разливали вино в кувшины, наряжались. Охотники с утра отправлялись в лес, чтобы к вечеру на празднике было как можно больше мяса. Чтобы все наелись до отвала…
Он мечтательно посмотрел на огонь.
- Ближе к полуночи все собирались на главной площади, где были накрыты столы. Все ужинали, пели песни, танцевали, но самое интересное было, когда наступала полночь. На лобном месте разжигали огромный костер и все по очереди подходили к нему и загадывали свое самое заветное желание…
- Зачем? – удивился я.
- Новогодняя ночь полна чудес, - ухмыльнулся Иван. – Говорят, что под новый год желания сбываются…
- А что загадывал ты?
- Если скажу, не сбудется…
- Но так до сих пор ведь не сбылось…
- По крайней мере, так у меня еще есть шанс, - хмуро ответил Иван и отвернулся от меня. Но я успел заметить, что в его глазах стояли слезы. И тогда я понял, что он тоже верит и надеется. Что ему так же тяжело как и другим. Даже, наверное, тяжелее, потому что он смирился, а остальные нет. Как бы то ни было, все они: Отис, Афина, Иван, Андре и другие жили так, будто знали какую-то тайну, которая была недоступна нашему пониманию. Может, это их знание потому и стало тайной, что они не хотели давать свою нелепую и необоснованную надежду нам. Не желали, чтобы мы мучились также как и они, но мы мучились именно потому, что ничего не знали. А ничего не зная, надеялись еще сильнее, потому что хотели верить, что такая жизнь у нас будет не навсегда.

Едва я осознал это, немедленно в голову пришли все рассказы Отиса, рисуя картинки красивого мира. Такого, каким, наверное, некогда была Земля.
- Иван, - еле сдерживая слезы, прошептал я. – А мне можно загадать желание. Одно малюсенькое желание?..
- Коне… АЙЗЕК! – как во сне, очень медленном сне я сначала увидел, как этот огромный человек сначала утвердительно качает головой, а потом кричит мое имя, а потом сверху упало, разрывая мне грудь, проникая в легкие и мешая дышать, и опустилась тьма…

Время от времени я приходил в себя от дикой боли. Иван нес меня куда-то. Он мчался через лес, плакал и что-то кричал о глупом безответственном сукином сыне, из-за которого мальчишка может погибнуть. Я слышал, как Иван что-то говорил о гигантской кошке, но это меня мало интересовало. В те минуты, когда меня отпускала тьма, я шептал свое желание:
- Пусть они прилетят, - просил я кого-то. – Пусть прилетят и заберут всех: Ивана, Афину, Отиса других взрослых и детей… Пусть заберут куда угодно лишь бы они не видели больше этот умирающий мир и сами не умерили от того, что он уготовил… Пусть они прилетят, - шептал я, когда глубокой ночью Иван прибежал в деревню, аккуратно положил меня возле догорающего костра и бросился к дому лекаря за помощью.
- ОТКРОЙТЕ, ОТКРОЙТЕ, ПРОШУ ВАС! – кричал он. – МАЛЬЧИШКА УМРЕТ!
Но никто ему не ответил. Тогда он стал бегать от дома к дому, огромными кулачищами тарабаня в каждую дверь, но никто не вышел и после этого. Все двери дружелюбно распахивались от его ударов. Но внутри домов было пусто. Будто только что все люди были здесь, но вдруг куда-то испарились.
- Нет, нет, - схватившись за голову, причитал Иван. – Не может быть, только не сейчас…
- Они… при… прилетели…
- Что? – услышав шепот, Иван подбежал ко мне и взял за руку.
- Они все-таки прилетели…
- Да-да, прилетели, ты молчи. Тебе, наверное, нельзя говорить…
- Желание… оно… сбылось…
Я счастливо улыбался, глядя в небо которое, несмотря на то что была ночь больше не казалось мне опасным и страшным.
- Айзек, - позвал меня Иван. Ему нельзя было здесь оставаться, пришло мне на ум. И тогда, я, сконцентрировав всю свою веру, укрепленную тем, что мое желание сбылось и пожелал вновь…

***

Когда небо вдруг прорезал луч яркого света и раздался чей-то звонкий голос «С Новым годом, земляне! Ну где же вы ходите, мы вас обыскались…» Айзек счастливо улыбаясь посмотрел на ошарашенного Ивана. А после того как луч каким-то неведомым образом медленно начал поднимать их двоих вверх, силы оставили его…