Апельсиновый Рай

Фрагмент текста представлен для ознакомления.

Апельсиновый рай
В детской играли младший сын с соседским мальчишкой. Они то затихали, то беззаботно хохотали. Заговорщицкий шепот сменялся задорными визгами. Из спальни доносились нестройные звуки пьяного храпа переходящего в свист. Старший сын увлеченно расстреливал компьютерных монстров в гостиной. Пластиковые окна надежно защищали от уличного шума и зимнего мороза. За окном давно стемнело. Внизу на строительной площадке стоял деревянный вагончик для рабочих. Тусклый свет лампы нервно дрожал и в испуге прижимался к его подгнившим доскам. Ветер пригоршнями бросал в стекло мелкую крупу снежного песка.
Покончив с мытьем посуды, я пила уже остывший чай и боролась с диким желанием выйти из теплой квартиры на улицу и пойти к рабочему вагончику. Сесть там, на холодную скамейку, прижавшись к нему, погрузиться в этот тусклый свет и дрожать вместе с лампочкой.
Из прихожей выскочил кот. Его испугали глухие удары в дверь. Я подхватила Барсика на руки и пошла, посмотреть, что там такое. Света на лестничной площадке не было. Лампочка давно перегорела, а вкрутить новую никто не спешил. В открытую дверь из темноты подъезда покатились желтые апельсины. Я стояла такая же растерянная, как одиннадцать лет назад, бессмысленно уставившись на апельсиновый ковер у моих ног.

***

Телефонный звонок поймал меня на пути из кухни в комнату. Я подняла трубку.
- Аллё.
- Здравствуйте. Меня просили передать, что в левом кармане Вашего пальто лежит лотерейный билет. Сегодня как раз розыгрыш призов. Проверьте.
После небольшой паузы незнакомый голос добавил:
- Желаю удачи.
Резкие гудки нагло лишили меня возможности, что-либо ответить. Я почесала телефонной трубкой лоб, посмотрела на свое отражение в зеркале, показала ему язык и пошла проверять карманы. Так, на всякий случай.

Пальцы, действительно, нащупали плотную лощеную бумагу. Это была открытка.
Я решила отложить прочтение на несколько минут и выпустить на волю мою фантазию. Но мозг оказался проворнее, и ему удалось таки выхватить пару слов. “Апельсиновый рай”. Фантазия посчитала себя обиженной из-за ограничения своей свободы и не захотела идти в туннель, куда ее злорадно подпихнул мой расторопный серый кардинал.
Ох, уж эти междоусобные мелочные интриги. Королевство Звуков покушается на княжество Запахов, а то в свою очередь норовит оттяпать полцарства Вкуса. Подчас разворачиваются нешуточные баталии. Упомянутая госпожа Фантазия постоянно запирается в своих воздушных замках, вынашивая победоносные планы разгрома монолитных стен крепости Разума. Последний и вправду наискучнейший нудный старикашка. Умеет он настроение испортить, скажу я вам. Но самые вредные, жестокие и невыносимые – многочисленные отряды воинствующих кочевников: завистуны и высокомерцы, гордуны и похотливцы, а опаснее всех- рукоопустимцы. От этих вредных паразитов и мелких грызунов не так-то просто избавиться. Во время их набегов княжества объединяются. А иначе им не выстоять в одиночку. После очередной одержанной победы наступает время взаимных восхвалений. Но не надолго. Все пиры с фейерверками обязательно заканчиваются выяснением отношений, кто же был лучшим. К общему мнению они никогда не приходят и расходятся по своим территориям обиженными и неудовлетворенными. Каждый желает быть независимым и более значимым. Великие воины превращаются в обычное общество капризных дам и самоуверенных господ. Мой маленький любительский театр с богатым репертуаром и скромными, но подающими надежду, актерами. Я обречена на просмотр всех его пьес вне зависимости от их успеха или провала. У меня нет выбора. Я здесь единственный штатный режиссер-постановщик и без меня занавес перестанет подниматься.

На кухне щелкнул чайник. Это он так сигнализирует о готовности поделиться со мной своими бурлящими мыслями. Нет ничего грустнее пустого чайника и бессмысленнее холодной воды в нем. Его жизнь – кипение. Я люблю оживлять его, и мне почти ничего это не стоит. Всего литр воды и несколько оборотов диска в электрическом счетчике. Не глядя, беру кружку, наполняю ее чужим теплом, и она благодарно согревается.
“Апельсиновый рай”, - напоминают мне пальцы.
Ну, что же, если моя фантазия капризно надула губки, придется идти на поклон к мудрому старику разуму.
С открытки на меня смотрело пузатое оранжевое солнце, а внизу крупным шрифтом было напечатано “ВЕСЬ МИР – ДЛЯ ТЕБЯ”. На обратной стороне от руки написано несколько коротких предложений. “ Апельсиновый рай. 18.00. В парке. У твоего любимого дерева”. Почерк мне ни о чем не говорил, подписи не было. Я взглянула на часы. Стрелки великодушно отмерили мне еще целых сорок минут на раздумья. Бегом в крепость кардинала.
“И думать нечего”, - уверено произнес он. “Либо Антон, либо Сергей. Иди и не приставай с глупыми вопросами”.
Говорю же, нудный он. То ли дело моя фантазия. Уж она бы сейчас разгулялась. Но спит противная. А старик прав. Выбирать не из кого, только эти двое могли меня разыграть. Оба влюбленные и готовые к подвигам. Ладно, поеду, оценю степень безумия своего воздыхателя.

Вот это морозище! Он подло пробрался ко мне под пальто и нагло заключил в свои объятия. Нет, ну, вы видели такого наглеца?! Прохожие сочувственно смотрят на меня, большинство из них также не в состоянии избавиться от непрошеного любовника. Зацеловал он нас до звона обледеневших ресниц. А, ведь, что-то есть необъяснимо- притягательное в холоде! В его настойчивом желании поглотить, в чистом ровном дыхании и невесомой тяжести. Хочется подстроиться под биение его сердца и айсбергом плыть рядом. Почувствовать себя такой же уверенной и всемогущей. Быть его снежной королевой. А может отдаться ему бездумно?
Нет. Я не готова. Слишком тонкий драп у моего пальто и трусливо-учащенный пульс на моем запястье. Лучше погреться в автобусе.
Сколько беглецов нашли себе здесь ненадежное пристанище! Кто-то обреченно смотрит сквозь морозную паутину окна, заглядывает в глаза самоуверенного поклонника, который не отстает от автобуса и терпеливо ждет на каждой остановке свою очередную добычу. Кто-то радуется спасительному убежищу и пытается хоть на время почувствовать себя свободным и счастливым. Какой-то мальчуган прильнул к растопленному ладошкой темному пятну на стекле. Маленькое холодное озеро отражает его любопытные глаза. Два блестящих зрачка на стыке бездонных океанов. И неизвестно кто за кем подсматривает. Кому любопытнее?
Мне пора выходить. Я гордо спускаюсь по ступенькам, и высокомерно отвернувшись в сторону, позволяю холоду подать мне руку и подхватить меня. Это единственное, чем я могу потешить униженное самолюбие. Быть на полшага впереди своего падения. Всем своим видом показать, что я делаю одолжение. Я позволяю, а не меня берут.
Мне показалось или я, действительно, услышала смех? А может это просто хруст снега под ногами прохожих?
(с) Джинжер
Читаем