А ты играй!

Название: А ты играй!
Автор: Алафиэль (fandom Whoniverse 2014)
Бета:Эльдатиэр (fandom Whoniverse 2014), Дядюшка Эдь (анонимный доброжелатель)
Размер: мини, 1203 слова
Пейринг/Персонажи: Доктор, Роза Тайлер, Донна Ноубл, Марта Джонс, Ривер Сонг, Эми Понд
Категория: джен
Жанр: ангст, дарк, драма, сонгфик
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Жизнь - это всего лишь игра, но кто игрок?
Примечание: жестокие сцены; на песню Ольги Арефьевой "Дорога в рай"

Игла медленно разрывает мышцы, проникая все глубже и глубже. Боль обжигает нервы, волнами распространяясь по телу, затуманивая сознание. А игла все не останавливается, вонзается все глубже в беззащитное тельце существа. Вот уже мелькают обрывочные воспоминания. Считается, что когда умираешь, ты видишь самые счастливые минуты. Нет, это неправда – вспоминается всякая ерунда. Картинки, как в калейдоскопе, сменяют друг друга...

***
Так любят джаз, так любят вино,
Так воплощают содержание снов,
Так встают на ступени, ведущие в рай,
Так живут все, кто умрет все равно.

Роза любила жизнь. Доктор смотрел на ее солнечную улыбку и чувствовал себя счастливым. Они смеялись одним шуткам, заканчивали фразы друг друга, и казалось, так будет вечно, но...
Удар, еще удар, еще. Кулаком по белой стене. Отвратительно пустой, отвратительно прочной. Слезы и бесполезные мольбы вернуть его. Все без толку, уже нет сил плакать, и в душе такая тоска, как будто Розу внезапно выдернули из уютного пространства и лишили воздуха. Потом отец увел ее, поникшую, обессиленную. Роза молчала – говорить было нечего. Слова теснились внутри, но им не было выхода. Мешала игла в сердце. Все, буквально все здесь причиняло страшную боль. Потом, может быть, она пройдет, но сейчас боль была невыносима. В своем родном мире она считается умершей, но здесь продолжает жить, только непонятно, зачем.

***
Так вынимают гвоздь из стены,
Так ждут удара со стороны спины,
Так выходят из дома, собравшись в рай,
Так идут на войну, так идут с войны.

У Марты была своя цель в жизни, о чем она сразу и заявила – что станет врачом. И она знала, куда шла. Она была осторожна, но это же Доктор, с ним никогда ничего не известно. А эта его скрытность! В конце концов Марта не выдержала и на какой-то инопланетной помойке сказала, что никуда отсюда не уйдет, пока он ей все не расскажет.
Ее сердце уже болит от игл, которыми его проткнули. Бесконечные шпильки, намеки, равнодушие. Чем она это заслужила? Считая себя посредственностью, она продолжает быть рядом, потому что иначе просто не может. Марта не умеет ненавидеть. Сделает все, что возможно и невозможно, поможет своим похитителям, не задумываясь, обойдет Землю. Ведь если бы она не спросила профессора о тех старинных часах, кто знает, что было бы? В конце концов, она найдет в себе силы остановиться и последовать своему же старому совету, понимая, что иначе нельзя. Потому что боли будет столько, что она не выдержит, а она должна оставаться сильной.

***
Так медный пятак проверяют на зуб,
Так вытирают поцелуи с губ,
Так, уже встав на дорогу в рай,
Опять забывают считать каждый рупь.

Самый важный день в жизни! И вот обязательно его надо испортить! Ну, потом-то он это восполнил, и даже с лихвой, постоянно утверждая, что «она – самая важная женщина во Вселенной». Донна грустно отнекивалась, возражая, что она всего лишь секретарша. Сначала она отказалась идти с ним, но потом поняла, какую глупость совершила, и что это срочно надо исправить. Где неприятности – там и Доктор, эта ее убежденность сработала на все сто. Было так легко и так страшно: поворот налево или направо, мир реальный и мир иллюзорный, все переплетено. Доктор утверждал, что все сходится на ней, и однажды стало понятно, о чем он твердил все время...
Страх, ожидание того, что сейчас будет. Сейчас отнимут половину жизни – и невозможность этого избежать. Она это прекрасно понимала, но слезы текли по лицу, бесконечное «нет» было всего лишь бессмысленным протестом, который обязательно надо высказать, потому что молчать не в ее характере. Игла медленно, но верно входит в сердце, но она ее даже не почувствует и не вспомнит, что к чему.

***
Так рожают детей, не зная отца,
Так встают во весь рост, не боясь свинца,
Это так больно – дорога в рай,
Но жизнь – из яйца, а начало - с конца.

Мы встречаемся с тобой не в той последовательности, сказала женщина с загадочной улыбкой. Доктор не понял, кто она такая, но поверил ей. Они встречались снова и снова. Игла в сердце? Боль? Да вы просто смеетесь! О нет, это не в стиле Ривер Сонг! Она командует всеми, она знает лучше, проблемы решаются, кажется, по щелчку пальцев. Но так ли это? Она никому не скажет. Отваживаясь на самые рискованные авантюры, она все же бесконечно доверяла тому, кто забудет ее, как книгу на полке. И только одна фраза выдает ее. Только один раз она позволила себе слабость, попросив попрощаться так, как будто он увидит ее снова. Один раз – и больше никогда.

***
Кто здесь есть богатый – ответь,
Как серебро превращают в медь,
Как выворачивают нутро по дороге в рай,
Как добро превращают в плеть.

Маленькая девочка в большом пустом доме наедине со своими фантазиями о Докторе-В-Лохмотьях. Не рекомендуется оставлять детей наедине с их мыслями, потому что никогда не знаешь, что в итоге получится – ангел или чудовище. Но что было, то было. Ее Доктор опоздал на двенадцать лет. Потом он еще не раз опаздывал, а она ждала, потому что верила, и вот...
Дом, в который заходишь и боишься не выйти – бесконечный лабиринт комнат и коридоров. Где твоя комната, и что в ней будет? Крушение веры. Это было единственное, что еще держало Эми на плаву. И вдруг – «нет, я ничего не придумаю, я тебе не помогу» и тому подобное. Все-таки это удалось – разочарование иглой кольнуло в сердце, внутри что-то лопнуло и опустело. Потом оказалось, что это такой маневр, что так было надо. Но игла в сердце осталась и колола при каждом удобном случае.

***
Как наутро легко смотреть
На то, как изящно танцует смерть
На горячей дороге, ведущей в рай,
И даже пытается что-то петь.

Воспоминания кружатся, кружатся, пока сознание не соскользнет во мрак. Последняя мысль сверкнет молнией – «все равно», и наступит тьма. Кто может сказать, о чем думает умирающее существо? Это всего лишь бабочка на ладони ребенка. Яркая оранжевая бабочка. А вот рядом, уже приколотые на бумагу, две другие - желтая и необычная черная. Это будет его коллекция, которую он вставит в рамочку и повесит на стену в своей комнате. Его собрание мертвых тел, трупиков иных существ. Когда-то они были полны жизни, свободны, но прилетели к нему. А вечный ребенок доволен - хотел поймать бабочку, потом его научили, что нужно не только поймать, но и вскрыть тельце, высушить ткани и приколоть то, что раньше было живым существом, на бумагу. Сначала это его шокировало, но бабочка, случайно севшая на ладонь, решила свою и его участь. Осторожно проведя острым лезвием по хрупкому тельцу, выпуская жизнь, он признал, что ощущение власти ему понравилось – власти над беззащитным созданием, таким нежным, красивым, так мало живущим. Постепенно коллекция становилась все больше, а испугавшее поначалу действие все больше походило на игру. Так просто – они же сами летят! Теперь эти существа принадлежат ему.

***
А ты играй, а ты играй, играй –
Может быть, увидишь дорогу в рай.
А ты играй, а ты играй, играй –
Может быть, увидишь дорогу в рай.

Хрустальный шар Вселенной переливался огнями, целые галактики были размером с пылинку. Они такие яркие, манящие. Древнее божество смотрело в этот шар, потряхивая его иногда, чтобы заставить двигаться искорки звезд, любовалось, но это не его мир, не его свет! Ему же было невообразимо скучно в этой пустоте. Не было ничего. Так не годится! Божество взяло шарик Вселенной и разбило. Свет вырвался из своих оков и затопил все вокруг, волна взрыва сокрушила своего создателя и увлекла за собой. Когда-то далеко в будущем ребенок будет накалывать бабочек на бумагу, думая, что этим делает их лучше, сейчас же тот, кто станет вечным ребенком, а является божеством, поддался силе, увлекшей его навстречу новому миру. Игра началась.